это мастер спорта по плаванию?
– Нет, ахпер, ты путаешь. Мастер – это Леночка, которая из Подмосковья.
– Ну, да! Ты же звонил как-то раз, рассказывал. Не запутаешься тут. Любите вы, доктора, жениться, однако… Не изменяешь ты себе, Вардо…
– Не только себе, ахпер. Красивым женщинам тоже! Ты будешь очень смеяться, ахпер, только моя Леночка меня сладострастным старикашкой называет…
– М-да… Старикашкой – это точно! – потёр подбородок, взирая на косматую седую бороду друга, Виктор. -Давно пора на тебя санкции накладывать. И куда только Евросоюз смотрит?
Между тем, официант принёс огромное блюдо, на котором дымились обещанные румяные членистоногие. Следом другой вэйтер доставил на подносе с эмблемой данного заведения, два поллитровых бокала ледяного пива и запотевшую бутылку водки.
– А гороха к пиву есть? – с невинным видом спросил у официанта Вард.
– Гороха? Простите, вы что имели в виду?
– О-хо-хо-о-о-о!..– всхлипнул от хохота Виктор. – Знали бы вы, молодой человек, что он имел в виду!..
БАБУЛЬ, ДИАЛЕКТЫ ДАВАЙ!
…Вольдемар как-то сразу оказался вне гранфаллона. Возможно, то было некоторое предопределение. Возможно, как утверждали впоследствии эсэсэровцы, то был некий знак свыше. А потому, наверное, случай с Горохом также стал результатом особого расположения небесных светил по отношению к «СС-«Р» и противостоявшему ему Вольдемару. Хотя, если уж быть откровенным до конца, то Вольдемар вовсе и не был Вольдемаром, а был Вовой или Володей, как его ласково называла зеленоглазая Мариэтта…
Всё произошло во время летней студенческой практики. Она случилась после сессии, которую друзья, откровенно говоря, сдали как и подобало советским первокурсникам, нюхнувшим свободной жизни, не лучше, нежели многие их предшественники. Кое у кого из них были «неуды», от которых предстояло избавиться уже в осенне-зимний период. Так или иначе, до означенного периода было еще достаточно далеко, а вот до практики – рукой подать, что грело соратникам сердце, ибо поистине для друзей – филологов нет лучшего занятия, чем собирать диалекты в молоканских селениях близ славного города Кировакана (т.е. града С.М.Кирова).
Нужно заметить, что живописные, если не сказать чистые, пейзажи сего горного местечка явно диссонировали с той мерзкой позицией, которую Вольдемар с первых же дней продемонстрировал по отношению к сообществу. Хотя и раньше на курсе, в ходе учебных действий он, Вольдемар, несмотря на личный интерес к Есенину и Окуджаве, всячески сторонился великолепной «пятерки», дистанцируясь от эсэсэровцев даже на переменках.
Надо ли говорить, что он и не задумывался о возможности совместных с соратниками, ставших для них едва ли не ритуальными, посещениях «Крунка»? И это несмотря на то, что он был замечен в употреблении напитков, которые студенчество предпочитает компоту! Не питал он кроме всего и симпатий к преферансу, чего уж соратники ему и вовсе не могли простить.
А потому