суровую физиономию «души». Когда гогот стих, он продолжил: – Ладно, кто пойдет? – испытующе взглянув на Цукера.
– Ара, эли кяжа есэм (Эй, я снова рыжий?!)?! – возмутился последний.
– Че, кяж – джан (Нет, рыжий, дорогой), я не тебя имею в виду, – отмёл подозрения Большой, переведя тяжёлый взгляд на Сурена, который все ещё зажимал нос двумя пальцами. – Что, амбре не нравится, да-а? – спросил Большой, чьи ноги, как известно, летом воняли гораздо сильнее, чем в другие времена года. – У вас в Кировобаде ни у кого не воняют, да-а?
Сурен в ответ лишь хихикнул в сторону.
– Суро, Суро, халя ми ачка пхаги! – вдруг попросил Большой. – Серьёзно, закрой один глаз!
Сурен нехотя исполнил просьбу соратника, слегка прикрыв левое веко, но по-прежнему зажимая нос двумя пальцами.
– Кяж, наи, наи, мэр Сурон точно циклопи нмана (Рыжий, смотри, наш Сурик точно циклоп)! – толкнул в бок примостившегося рядом Цукера Большой, разражаясь ржанием, от которого, вероятно, разом проснулись все кироваканские младенцы.
– Ова циклоп (Кто циклоп?!)?! – заорал он, набычив мощную борцовскую шею и угрожающе сжав кулаки.
Несмотря на почти двукратное превосходство в росте, Большой, резво вскочив на ноги и, не надевая шлепанцев, проворно выскочил в коридор, чудом избежав мести маленького борца-классика.
Проворство его было легко объяснимо житейским опытом, а точнее – одной из легенд, вошедшей в золотой фонд ССР.
В первом семестре на одном из первых занятий по физкультуре Большой, быстрее других переодевшись в модный спортивный костюм, стал прохаживаться по борцовскому ковру с видом по меньшей мере чемпиона республики по коху, грозно и вызывающе оглядывая соратников с высоты своего роста (194 см).
Миролюбивый Виктор уставился на мощную фигуру «чемпиона» не без душевного трепета.
Долговязый и тощий, словно баскетболист, побежденный энурезом, Цукер глядел с удивлением, смешанным со страданием.
На лице крепыша Сурена трудно было что-то прочесть.
Ну, а Арег воззрился на Большого, усмехаясь в усы.
– Что, есть вопросы? – налегая на «р», окинул соратников взглядом Давида Сасунского перед очередным поединком с вишапом Большой.
Арег, не удостоив противника ответа, шагнул на ковер.
Спустя всего несколько мгновений всё то же: -А-а-а…, он испустил, лёжа на лопатках…
– А-а-а?! – в один голос воскликнули внимательно наблюдавшие за поединком соратники.
– Один раз не в счёт! – взял «фору» «душа». – Давай ещё!
И вновь очень скоро Арег припечатал его лопатками к ковру.
В пылу борьбы и обуреваемый жаждой реванша Большой без долгих раздумий выбрал в качестве жертвы самого маленького соратника, кудрявого Сурена:– Эй, ты, иди