объявлениям.
– Что-то говорит мне, что здесь нет особо активного ЛГБТК сообщества. Интересно, есть ли здесь хоть один не такой, как все, школьник?
В обычных обстоятельствах я бы сказала, что должен быть, но Эхо-Ридж очень мал. На нашем потоке менее сотни учеников, а в школе в целом всего несколько сотен.
Мы отворачиваемся от доски объявлений, и в это время мимо нас проходит красивая девушка-азиатка в футболке группы «Строукс» и в ботинках «Доктор Мартенс» с наборными каблуками, с одной стороны волосы у нее коротко острижены под машинку, а с другой некоторые пряди выкрашены в красный цвет.
– Эй, Миа, ты забыла состричь другую половину! – окликает ее какой-то парень, вызывая усмешки двух других ребят по обе стороны от него, на них куртки для футбольных тренировок.
Девушка поднимает средний палец и, не сбиваясь с шага, тычет им в сторону парней.
Эзра сосредоточенно и внимательно смотрит ей вслед.
– Здравствуй, новая подруга.
Толпа перед нами внезапно расступается, и по коридору, почти идеально в ногу, шагают три девушки – блондинка, брюнетка и рыжая. Они с такой очевидностью являются в школе Эхо-Риджа Кем-то, что я только через секунду соображаю, что одна из них – Брук Беннетт из тира на «Ферме страха». При виде нас она останавливается и неуверенно улыбается.
– О, привет. Мэрф вам хотя бы позвонил?
– Да, позвонил, – отвечаю я. – У нас собеседование в эти выходные. Большое спасибо.
Вперед, с видом человека, который привык за все отвечать, выступает блондинка. На ней сексуальная школьная форма: рубашка с воротником под облегающим свитером, клетчатая мини-юбка и ботинки на высоких каблуках.
– Привет. Значит, вы близнецы Коркоран?
Мы с Эзрой киваем. Мы уже привыкли к внезапно свалившейся на нас известности. Вчера, когда мы с бабулей покупали продукты, кассирша, с которой я никогда раньше не встречалась, сказала: «Здравствуй, Нора… и Эллери», когда мы расплачивались. Затем, все время, пока мы укладывали продукты, она расспрашивала меня о Калифорнии.
Теперь вот эта блондинка наклоняет набок голову, глядя на нас.
– Мы всё о вас слышали. – Здесь она умолкает, но тон ее голоса уже сказал все за нее: «И когда я говорю всё, я имею в виду отца на одну ночь, провалившуюся актерскую карьеру, историю с ювелирным магазином и реабилитацией. Всё это». Впечатляет, сколько подтекста она умудряется вложить в одно коротенькое слово. – Я Кэтрин Нилссон. С Брук вы, видимо, знакомы, а это Вив. – Она показывает на рыжую девушку слева от нее.
Этого следовало ожидать. С момента приезда в Эхо-Ридж я постоянно слышу имя Нилссонов, а на этой девушке просто написано городская знать. Она не такая красивая, как Брук, но почему-то производит более сильное впечатление – с ее прозрачно-голубыми, как у сиамской кошки, глазами.
Мы все бормочем приветственные слова, и это похоже на какое-то неприятное собеседование. Вероятно, из-за оценивающего взгляда, которым Кэтрин окидывает Эзру и меня, словно взвешивает, стоит ли продолжать уделять нам время и внимание. Большинство присутствующих