здесь не обслуживают, но и документов на входе не спрашивают. Поэтому именно там я встретился с Декланом днем в понедельник, после первого дня в школе, где притворялся, что, мол, да, конечно, я знал, что мой брат здесь.
«Таверна Буковски» не очень вяжется с Эхо-Риджем. Она маленькая и темная, с длинной стойкой в передней части, несколькими изрезанными столами, расставленными по всему помещению, и мишенью для дартса и бильярдным столом в глубине. На стенах – только неоновая реклама «Будвайзера» с мигающим «в». Ничего красивого или оригинального в ней нет.
– А ты не мог дать объявление о своем приезде? – говорю я, садясь напротив Деклана. Подразумевается, что это шутка, но смешно не выходит.
– И тебе здравствуй, маленький братец, – говорит Деклан.
Я видел его меньше недели назад, но здесь он выглядит крупнее, чем в цокольной квартире тети Линн. Потому, может, что Деклан никогда не умещался в рамки Эхо-Риджа. Хотя вдвоем мы никогда раньше не сидели в «Буковски». Да и вообще нигде. Еще в начальной школе, когда папа старался приучить меня к футболу, Деклан изредка снисходил до игры со мной. Однако ему быстро наскучивало, и чем больше я мазал, тем сильнее он бросал мяч[4].
Через какое-то время я уже не пытался поймать мяч, а просто поднимал руки, защищая голову. «В чем дело? – жаловался он. – Я же не стараюсь тебя ударить. Доверься мне».
Он говорил это так, будто когда-либо сделал хоть что-то заслуживающее доверия.
– Хочешь что-нибудь выпить? – спрашивает Деклан.
– Колу, наверное.
Деклан поднимает руку, привлекая внимание пожилой официантки в выцветшей красной футболке. Женщина натирает за стойкой пивные краны.
– Две колы, пожалуйста, – говорит он, когда она подходит к нашему столику. Она кивает без особого интереса.
Дождавшись ее ухода, я спрашиваю:
– Что ты здесь делаешь?
В уголке рта Деклана дергается мускул.
– Ты так это говоришь, будто я нарушаю какой-то судебный запрет. У нас свободная страна.
– Да, но…
Я умолкаю, потому что возвращается официантка, кладет перед нами салфетки для коктейля и ставит высокие стаканы колы со льдом. Мой телефон взорвался во время ланча, когда распространился слух, что Деклан в Эхо-Ридже. И он это знает. Он прекрасно знает, какую это вызовет реакцию.
Деклан наклоняется вперед, положив руки на стол. Они почти в два раза мощнее моих. В свободное от занятий время он работает на стройке, и это помогает ему держаться в лучшей форме, чем в школе помогал футбол. Он понижает голос, хотя кроме нас в «Буковски» сидят только два старика в бейсболках у дальнего конца барной стойки.
– Мне надоело, что со мной обращаются, как с преступником, Мэл. Я ничего не сделал. Ты не забыл? – Он проводит ладонью по лицу. – Или ты больше в это не веришь? А вообще верил?
– Конечно, верил. Правда. – Я толкаю соломинкой лед в стакане. – Но почему сейчас? Сначала Дейзи вернулась, а теперь ты? Что происходит?
При упоминании Дейзи на лице Деклана мелькает тень озабоченности так быстро, что я едва ее заметил.
– Я