в действии; иными словами, Меркурий как «Может» продолжается как «Есть». Вот почему в герметическом, алхимическом или магическом Weltanschauung точка назначения манифестации Принципа, итог Принципа в его проявлении, есть обретение сознания «Единого во Всём и Всего в Едином», что в ряду герметических образов представлено Уроборосом или змеёй, пожирающей собственный хвост. Этот символ имеет своего предшественника в египетской иконографии (см. сходное изображение змеи во втором сундуке гробницы Тутанхамона); такой же смысл заключается в символе змеи Мехен со многими кольцами (см. Книга Ам-Дуат, О Запредельном, или Книга Преисподней).
Существует также вариант данной фигуры из двух змей, которые соединяются ртами и хвостами в виде окружности, что является символом ссылки на самоё себя.
II. Алхимия
Множественность «бессмертных» невозможна, поскольку Совершенное Единство состоит в осознании своего бытия как Единого.
Термин «Алхимия» пришёл к нам из арабского языка; в нём al служит префиксом, в то время как слово kimiya может быть связано с древнегреческим корнем cheein[29] в значении «лить», от которого происходит ckymia;[30] однако в Греции существовала также форма chemia или chemeia,[31] поэтому остаётся всё же неясным, каким именно было исходное выражение – ckymia или chemeia.
С другой стороны, можно также установить связь слова kimiya с египетским km – глаголом, означающим «приводить к завершению», – или с древней (2000 лет до н. э.) версией kmjit, или, что вероятнее, с контаминацией chem (от kmt – «чёрный»). Действительно, египтяне называли долину Нила Кеми («чёрная») из-за тёмного цвета речного ила, который контрастировал с красным цветом пустыни (kashet); по этой причине они именовали себя Ремту Кеми, то есть «люди чёрной (земли)», чтобы отличаться от Хазетиу, кочевников пустыни.
Таким образом, слово «Алхимия» (где al является определённым артиклем) может означать «(доктрина и практика), что выводит из чёрной (земли)», то есть из Египта.
Хорошо известно, что в арабском языке вокабула kimiya первоначально использовалась недифференцированно для именования как субстанции, так и искусства, и лишь позднее его стали употреблять преимущественно во втором упомянутом смысле, предоставив синониму iksir обозначать субстанцию (откуда происходит «эликсир» – el iksir).
Тема алхимического эликсира отсылает к Роджеру Бэкону (XIII в.), францисканскому монаху, заключённому в тюрьму за свои занятия алхимией в Оксфорде. Ему мы обязаны идеей «продления жизни» – в рамках учения весьма эксцентричной, следует отметить, – в свою очередь, породившей понятие «эликсира долголетия», характерное для Алхимии XIV–XV вв.
Очень возможно, если и не вполне достоверно, что Бэкон (каковому приписывают авторство Speculum Alchimiae)[32] перенял эту идею у миссионеров, вернувшихся из стран Дальнего Востока. Те же столкнулись с ней в китайской спагирии, для последователей которой поиск «напитка бессмертия» (см. ней-дань)[33] был