Голос Драпко сошел на едва слышный шепот. – Мне кажется, что он до сих пор там!
– Кто?
– Кто-кто… Провин! Мне кажется, что он – не человек!
И Драпко посмотрел в сторону своего поста таким взглядом, что я окончательно решил – мой приятель спятил.
– Слушай, Эдик… – Я старался говорить как можно увереннее, хотя сам с трудом сдерживал дрожь в голосе. – Я понятия не имею, что тут происходит, но, по-моему, все мы жертвы какого-то массового психоза. Нас всех глючит, как параноиков. И прошлый караул, похоже, тоже это испытал – вспомни, как они уезжали! А то, что вы рассказываете, – и ты, и Рыбалкин, – такого ведь просто быть не может! Все это бред какой-то! Может, мы просто какой-то психотропной дрянью отравились? Я читал про такие штуки. Взять, к примеру, этот туман. Какой-то он странный. Вдруг это какой-то газ?
– Ну а как же Провин? – тихо спросил Драпко.
– А не было никакого Провина! Привиделся! А патроны ты расстрелял по галлюцинации.
– Волкова, по-твоему, тоже галюны прикончили? – напомнил Эдик.
Я покосился на окоп с трупом.
– Может… Может, он вообще не мертв! – заявил я. – Может, всего-навсего без сознания. Его ведь никто еще толком не осматривал. Никаких ранений мы у него не заметили.
Как же мне самому хотелось верить в то, что я говорил. По выражению лица Эдика я понял, что тот тоже хочет в это поверить. Да только не верит.
– В общем, скоро смена придет, – заключил я. – Там и разберемся. Ладин обещал быстро вернуться. А еще наверняка начкар уже позвонил в часть и за нами машину пришлют, отвезут нас в госпиталь, проверят. Так что нам нужно всего лишь немного потерпеть. Можем подождать смену здесь, вдвоем.
– Да нет, – подумав, ответил Драпко. – Я лучше к себе на пост пойду. Мы ведь все-таки еще в карауле. Вдвоем на одном посту – не по Уставу как-то…
– Ну, как знаешь, – сказал я, интонацией выдав, что меньше всего хочу оставаться один. – Если что, зови.
Драпко кивнул и, прижав к груди автомат, неуклюже засеменил вверх по склону в сторону своей вышки. Он шел, оглядываясь на каждом шагу. Вскоре его тучная фигура растворилась во мраке. Я долго еще стоял на дорожке под фонарем, не решаясь куда бы то ни было идти. Потом осторожно двинулся к вышке и присел на ступеньку.
Услышав неподалеку шорох, сначала я решил, что вернулся Драпко. И вдруг, к удивлению, понял, что звук доносится с другой стороны. Со стороны окопа!
– Эй! Помогите!.. – Голос был слабый, едва слышен. Зато очень знакомый!
Я присел, соображая, чей это может быть голос. А когда понял, вскочил. Волков! Живой! Я ринулся было на звук – и вдруг остановился: «Может, снова галлюцинации? Как у Рыбалкина и Драпко!..»
– Кто здесь?.. Меня кто-нибудь слышит?.. Помогите же!..
У окопа зашевелилась трава.
– Скорее!.. – Из нее с трудом поднялся человек, но тут же обессиленно упал на колено, держась за голову. – Эй, да кто здесь? Это смена?
Теперь