как по ее телу проходит волна боли. Она ни разу не вскрикнула, и Патрик восхищался ее выдержкой.
Аббат, принимая во внимание состояние племянницы, провел церемонию очень быстро и прошипел:
– Кольцо!
Патрик подал аббату кольцо с рубином. Чарлз Лесли благословил его, вернул графу, и тот надел его на палец Катрионы. Глаза ее округлились при виде рубина в виде сердца, и она одарила Патрика благодарной улыбкой. Чарлз Лесли произнес заключительные слова и, наконец, провозгласил своих племянницу и племянника мужем и женой.
Патрик не стал ждать поздравлений, а подняв Кэт на руки, быстро понес обратно в спальню. Салли, опередив его, открыла дверь, а когда в комнату вошла и миссис Керр, закрыла ее. Обе женщины помогли Кэт снять тяжелое парадное платье и взобраться на родильный стол. Убедившись, что жене вполне удобно, Патрик подвинул кресло и сел рядом.
– Милорд, здесь мужчине не место, – недовольно произнесла миссис Керр.
– Если моя жена не возражает, я хотел бы видеть, как мой сын появится на свет.
Кэт положила ему на плечо руку и со слабой улыбкой сказала:
– Останься. Ты уже столько пропустил…
Приступы боли становились все чаще и сильнее. Все тело Кэт покрылось обильной испариной, дыхание со свистом вырывалось сквозь стиснутые зубы.
– Не сдерживайтесь, миледи, – посоветовала миссис Керр. – Кричите – так будет легче.
– Я не хочу, чтобы мой сын появился на свет под крики боли, – возразила Катриона.
– Ерунда! – бросила в ответ миссис Керр. – Он и сам закричит не хуже вас.
В ее глазах промелькнул озорной огонек.
– А почему бы вам не ругаться? По-гэльски, разумеется, чтобы он не понял.
Настоятель аббатства Гленкирк, ожидавший разрешения родов в гостиной, с удивлением услышал, как из покоев роженицы потоком полились цветистые гэльские выражения, одно забористее другого. Это продолжалось минут десять и закончилось триумфальным возгласом Гленкирка и отчаянным воплем новорожденного. Не в состоянии далее сидеть на месте, Чарлз Лесли буквально ворвался в спальню. Миссис Керр приводила в порядок Кэт, тогда как Салли обтирала кровь и слизь с вопящего младенца.
– У меня родился сын, дядя! Сын! Пятый граф Гленкирк! – кричал как сумасшедший Патрик. – Джеймс Патрик Чарлз Адам Лесли!
– Да, дядюшка, – раздался хоть и слабый, но не лишенный ехидства голос. – У него сын. Четвертый граф Гленкирк только что родил пятого. И что любопытно, совершенно самостоятельно!
– Я ни в коем случае не пытаюсь забрать у тебя пальму первенства, любимая, – во весь рот улыбнулся Патрик.
Кэт слабо улыбнулась.
– Когда же мне дадут взглянуть на чудо, которое я произвела на свет?
– Буквально через минуту, дорогая, – сказала миссис Керр, надевая на Кэт чистую, пахнущую лавандой ночную рубашку из мягкой светлой шерсти. – Вот теперь вы можете лечь в постель. Милорд, помогите графине.
Патрик осторожно поднял Кэт на руки, уложил на согретые простыни, подтянул повыше