После пяти стало темнеть. Ожидание сделалось невыносимым. Читать не получалось. Я достал из шкафа красный лоскут, то прижимал его к лицу – он надёжно хранил запах, – то неотрывно смотрел на него. Но от этого становилось только хуже. Когда окончательно стемнело и стало ясно, что сегодня они не вернутся, я кинулся в гараж, вывел оттуда свой заслуженный внедорожник и поспешил вниз, к людям. Проехав пару сотен метров, вдруг понял, что надо оставить им хоть какое-то послание. Сдал назад. Вернулся в дом, нацарапал на клочке бумаги записку, что уехал в посёлок и вернусь вечером, что дом полностью в их распоряжении. Положил посреди прихожей, прижал каким-то ботинком. Дверь прикрыл, не запирая на замок. И, наконец, помчался вниз.
7
Как только из приёмника донеслись звуки радио, я слегка успокоился. Далёкий голос незнакомого ведущего казался голосом давнего друга, говорящего лично со мной. Потом запели что-то о любви, и это оказалось ещё лучше. Конечно, в доме был телевизор, да и интернет тоже, но я стремился вырваться из порочного круга этого беспомощного ожидания, бесполезного вглядывания в темноту. На въезде в посёлок, где сотовая связь уже работала, позвонил Степанычу. Снега тут ещё не было, и Степаныч мог быть свободен, чтобы посидеть со мной в одном из кафе. К счастью, он легко согласился, и уже через четверть часа мы сидели за столиком. Кафе пустовало, так что ужин и чай нам принесли быстро. От алкоголя оба отказались – мне предстояло возвращаться на машине наверх, а Степаныч ждал вызова в ночную смену.
– Нам объявили штормовое, – сказал он. – Идёт циклон, обещают до двадцати сантиметров снега в ближайшие сутки. Придётся разгребать. Как-то рано в этом году.
Я нехорошо выругался.
– Ты чего? – удивился он. – Ну, засыплет тебя, в первый раз что ли? Разгребём как-нибудь. Продукты я тебе недавно привёз, протянешь.
– У меня группа на маршруте, – сознался я, как будто лично снарядил их в горы.
– Чего?! – густые брови Степаныча взлетели вверх. – Они что, прогноз не смотрят? Интернетом пользоваться не умеют? Предупреждений не читают?
– Не знаю, Саша, что они там читают, – честно сказал я, – но сегодня утром они ушли наверх.
Он о чём-то задумался.
– А почему ты здесь? – спросил он с каким-то недоверием, словно подозревал меня во вранье. – Почему не ждёшь их там?
– Я ждал до темноты. Вряд ли они спустятся среди ночи.
– Ну, почему… Поднимутся на плато, поймут, что дело швах…
– Нет, Саша. Они пойдут до конца.
– Это ещё почему?
– Не могу объяснить.
– Николай Михалыч, ты мне сегодня не нравишься. – Степаныч хотя и был на десять лет старше, всегда звал меня по имени-отчеству. – Свалился вот, как снег на голову, теперь говоришь загадками… Объясняй давай по порядку.
– Девчонка у них там упорная… – неопределённо начал я.
– Ааа, –