что не способствовало молитвенному настроению. Наконец, духовные лица заняли свои места. Нам дали по большой белой стеариновой свече и предупредили, чтобы во время крестного хода мы вместе со всеми мирянами, находившимися в алтаре, шли сразу вслед за духовенством.
Открылись Царские Врата, и крестный ход двинулся через них в храм. Я оказался в числе первых, стоявших непосредственно за духовенством, и невольно замялся, полагая, что не могу выходить через Царские Врата, и сделал движение выйти через северные врата, со стороны которых стоял, но все миряне направились за духовенством и увлекли меня за собой. Подобно А.С. Норову, «с трудом я покорился этой необходимости».
При звоне колоколов и ударах бил, крестный ход прошел через храм к Кувуклии и обошел ее вокруг три раза. Полицейские с большим трудом сдерживали толпу молящихся. После третьего раза крестный ход остановился против входа в Кувуклию, в которую вошел только один Патриарх, чтобы молитвенно испросить у Бога дарование священного огня. Молящиеся стали протискиваться ко входу в Кувуклию. Создавалась невозможная давка, и милицейские буквально извлекли нас из толпы и боковыми проходами провели в алтарь. На какой-то момент в соборе все затихло… Вдруг опять раздался оглушительный звон колоколов и ударов в била. Над Кувуклией появился огонь. Толпа молящихся пришла в неописуемый восторг. Началось нечто совершенно не поддающееся описанию. Рядом со мной стоял пожилой мужчина, хорошо одетый, с перстнями на руках, и этот солидный человек в момент появления огня в овальном отверстии Кувуклии начал прыгать и что-то выкрикивать. К общему многоязычному крику православных примешивался неистовый рев мусульман, которые кричали в каком-то экстазе: «Велик Бог православных!!!» и нечто весьма нецензурное по адресу армян. Восторг и неистовство толпы превосходили всякие границы, а над головами собравшихся буквально порхало яркое пламя. Каждый стремился зажечь свой пучок, состоящий из тридцати трех тонких восковых свечей, от чудесного огня и перекреститься им. Последовал и я этому благочестивому примеру.
Все желающие получили благодатный священный огонь. Неистовство молящихся стало остывать, и литургия закончилась спокойно. Народ начал постепенно расходиться. Наша группа собралась в алтаре. Впечатление от всего виденного и перечувствованного было самое неопределенное. Видимо, нам, жителям северной страны, непонятен и даже чужд молитвенный экстаз наших собратьев по вере, выросших под знойным солнцем Палестины. Невольно пришло на память, что и царь Давид скакал из всей силы пред Господом (2 Цар. 6, 14), и теперь мы ясно представляли себе, как святой царь Давид выражал свой восторг. Сильно смущало пребывание в алтаре женщин и прохождение мирян через Царские Врата. Оказывается, по традиции Иерусалимской Церкви, раз в год, в Великую Субботу, доступ в алтарь через Царские Врата открыт для всех, для мужчин и женщин. Это знаменует, что Господь призвал к Себе всех людей без различия национальности,