словами: «ДВЕ МИЛИ ДО НИЗИНЫ БОЛОТ/СПУСК ЛОДОК».
– Там ещё один указатель, – сказал Макс.
– Низина болот?! – заскулил Крепыш. – Вряд ли там сухо. Ещё и лодки! Мне они уже надоели.
– Не думаю, что там кто-то устроил вечеринку, – сказала Гизмо. – Мне очень жаль, ребята.
– Ты тут ни при чём, – покачал головой Макс. – С моей стороны глупо было так радоваться. Просто… Я хотел наконец встретиться с хозяйкой Мадам.
– Я тоже, – поддержала его Гизмо.
Крепыш, чтобы подбодрить подругу, ткнул её носом:
– Надо было слушать тебя. Ты становишься специалистом по осторожности.
– У меня был самый лучший учитель! – хихикнула йоркширка.
Слегка приуныв, трое приятелей повернулись и побрели по грунтовке обратно к главной дороге. Им показалось, что возвращение заняло у них гораздо больше времени.
– Как ты думаешь, зачем Хэнк обманул нас? – спросила Гизмо. – Мы ему ничего плохого не сделали.
– Я не знаю, – ответил Макс, – может быть, он…
Не успел пёс завершить фразу, как слева от них раздался громкий треск.
Трое приятелей замерли на месте. Снова послышался треск, на этот раз с правой стороны, а за ним – какой-то хлюпающий звук.
– Милые собачки, – прошептал чей-то голос, низкий, похожий на шипение, однако он отдался эхом вокруг. – Давайте поиграем, собачки. – Снова тот же голос. Или это был другой? Макс не мог понять.
– Эт-то Хэнк? – спросил Крепыш.
– Не думаю, – отозвалась Гизмо.
Воздух наполнился звуками тяжёлых шагов, и трава на краю дороги зашелестела. Макс, вытаращив глаза, смотрел, как из зарослей появляется чья-то голова – такая же большая, как у него самого.
Она была узкая, шишковатая, тёмно-зелёная, почти чёрная. Из пасти торчали острые зубы, по бокам головы медленно моргали чернильно-чёрные глаза.
Зверюга была огромная и с виду очень древняя. Кто это, сомнений не вызывало.
– Чудовище! – выдохнул Макс.
Глава 7
Чешуя и клыки
Длинные челюсти слегка приоткрылись, и чудище захохотало, будто зажевало камни вперемешку с грязью.
– Я не чудовище, псинки, – прошипела зверюга, и воздух со свистом вылетел из щелей между острыми жёлтыми зубами. Дыхание было кислым, зловонным, от него разило самой смертью.
Под ногами чудовища снова хлюпнуло, и оно приблизилось к съёжившимся от страха собакам. Тело зверюги оставалось едва различимым за деревьями. Оно казалось невероятно длинным, с твёрдой блестящей кожей, будто было выточено из камня.
Или, как говорили животные на пляже, отлито из чистого металла.
Круглые чёрные глаза чудища моргнули.
– Милые псинки, сидите смирно, – предупредило оно. – Ничего не бойтесь.
Рядом с Максом дрожали от страха Крепыш и Гизмо. У самого Макса подкашивались задние лапы, золотистая шерсть на загривке встала дыбом, а сердце стучало так часто, что, казалось, вот-вот разорвётся. Пёс понимал, что путь к спасению