Сын восхищённо и как—то испуганно смотрел на неё. Мистика какая—то.
«Так не бывает!» Тарла закрыла глаза. Она умела сдерживать эмоции. На Исирионе этому очень хорошо обучают. А когда вновь открыла, то увидела перед собой всё того же аборигена. Это он так восторженно смотрел на неё. «Но почему дикарь так похож на Грыма?»
Тарла ощутила, как в глубине души взяли аккорд годами дремавшие струны. Взглянув на неё, абориген не мог скрыть эмоции. Его глаза выражали неподдельное восхищение. На Исирионе, где проявление чувств считалось постыдным, а люди, словно роботы, надевали на лица маски безразличия, такой взгляд просто невозможен. Дома её воспринимали машиной, дающей прибыль. А абориген, даже не подозревая о том, сделал для неё больше, чем родня за полжизни. Этот дикарь, этот мужчина, увидел в ней женщину, достойную восхищения, а возможно, и так не достававшей ей любви. Вспышка гнева улеглась так же быстро, как и появилась. Тарла бросила последний взгляд на памятник сына и активировала транспортатор.
* * *
Иван открыл глаза и с удивлением обнаружил себя у печи в сторожке. На лавке в пьяном сне храпел напарник. За окном светало. Мир и покой царили в грязной тёплой комнатушке.
Как вернулся сюда, Иван не помнил. В его памяти осталась лишь женщина необыкновенной красоты. Её образ, наполненный тоской и окружённый таинственным голубым ореолом, как живой стоял перед глазами. А в следующий миг красавица исчезла.
Некий порыв души позвал его, и Иван заспешил на улицу.
Снаружи буйствовала осень. Разгулявшийся ветер прибил к земле пожухлую траву. Беременные дождевые тучи затянули небо, грозя разродиться ливнем. Но он не замечал ненастья, а ноги сами несли куда—то.
Неожиданно для себя Иван остановился подле огороженного чугунной оградкой памятника с выбитыми цифрами. Кровь бурлила от волнения. Какая тайна сокрыта под этим камнем, так и осталось загадкой. Но образ неземной красавицы сохранился в сердце, заржавевшем без любви, и пробудил в душе нечто возвышенное.
Образ прекрасной незнакомки истаивал. Опасаясь навсегда потерять волшебные черты, Иван достал из кармана тупой карандаш и исписанную ведомость, и прямо на чёрных строчках рука стремительно набросала портрет красавицы. И вот она, как живая, смотрела на него из загадочной дымки, опять задевая в глубине души такие струны, о коих он и не подозревал.
«Сделать бы в цвете, – пронеслось в мыслях. – Но как? Ведь никогда раньше не рисовал. Да разве это препятствие, когда внутри всё поёт о любви?».
Блуждающий взгляд Ивана остановился на соседней могилке. «А это что?» Он подошёл ближе и от удивления открыл рот. На него с портрета надгробного памятника, улыбаясь, смотрел Лука.
* * *
Тарла ввела на пульте координаты обратного маршрута. Пора домой. Ночная встреча у могилы сына пробудила в её душе нечто особенное, сокровенное. И теперь она готова