встреча в клубе, там и отметим.
– Не получится.
– Почему же?
– Я поеду с Михой.
– Как это? Сегодня вечер, посвященный памяти Цоя5. Туда и Вета собиралась.
– Она тоже не поедет.
– И что я буду делать?
– Что хочешь. Но когда я вернусь, ты будешь дома, и не будешь спать. Сегодня пятый день, как ты морозишься. Или мы живем вместе или иди к черту.
– Четвертый день, Герман.
– Тебя там еще и считать научили, – Молодой человек глухо засмеялся, будто смех его не собирался выходить наружу, а застрял вместе с воздухом в горле.
Девушка надулась, вновь отворачиваясь к телевизору.
– Не выпячивай губы, как маленькая, обо всем можно договориться! Сегодня нельзя, завтра у меня дела, значит, отметим в воскресенье.
– В воскресенье я буду отмечать с группой.
– Со своими всезнайками? С чего вдруг? – удивился Герман. – Никогда раньше ты с ними не тусила…
– Раньше ты не был таким козлом!!! – неожиданно выкрикнула Кристина, вспыхивая лицом и, опустив ногу, сложила на груди руки.
На лице собеседника проступила улыбка, едкая и противная до тошноты.
– Ты какая-то нервная стала в последние дни, – спокойно констатировал он. – У тебя месячные что ли?
– Да пошел ты, – тихо проворчала девушка.
– Пойду на кухню. Есть хочется. Ты будешь?
– Нет.
Засвистав какую-то апокалиптическую мелодию, молодой человек исчез, и девушка тут же потянулась за пультом, чтобы прибавить звук телевизора. Музыка к этому моменту смолкла, а уставшая стереосистема остановила диск.
«Четыре дня, но лишь сегодня я услышала претензии», – думала Кристина. – «С тобою спишь – ты изменяешь, проклятый, а здесь такой удачный повод! И обвинить не смогу, мол, сама виновата… Сволочь, надоел до чертиков, а деться некуда, остается терпеть. Так и терпи, несчастная, и занимайся делами! Пусть их больше станет, но и денег больше. Еще один год! Сбегу, уеду в Петербург или Сочи, куплю себе квартирку, устроюсь работать и здравствуй честный путь, здравствуй уважение и признание! Я быстро очищусь от грязи, даже вспоминать не буду».
Пока девушка рассуждала, большой палец руки, лежавший на дистанционном пульте, все время перебирал каналы, не на чем не останавливаясь. Да и не хотелось ничего смотреть, ни фильмов, ни передач, ни шоу; не мог телевизор отвлечь от терзающих мыслей, а лишь усиливал злобу и нервы дергал, подливая масла в огонь. Чужая жизнь и выдуманные истории, зачем ей на это смотреть?
Вдруг с кухни донесся звон разбитого стекла. Кристина торопливо поднялась с дивана, пошла на звук и увидела Германа, жарящего что-то на сковородке. Под ногами лежали осколки и яичная скорлупа.
– Сегодня скверный день, – произнес молодой человек, – так все и валится из рук.
– Я заметила, – ввернула Кристина, останавливаясь в дверях. –