того, на вооружении Ер-2 было еще два пулемета. Одним словом, неслабый был самолет, если учитывать, что он сбрасывал на головы противника бомбы весом от центнера до полутонны.
Первый боевой вылет Борис Едомин со своим экипажем совершил на Будапешт, из местечка Замостье, что под Варшавой. Слетали удачно, отбомбились точно в цель, что подтвердила и аэрофотосъемка – она всегда велась параллельно с бомбежкой. А потом были ночные «визиты» на Берлин, на Кенигсберг.
Особенно массированной бомбежке подвергалась столица фашистской Германии. На нее одновременно с запада и востока набрасывались сотни самолетов – советских, американских, английских. Действия союзников были согласованными, у каждой стороны в небе были свои эшелоны, в городе – квадраты, и над Берлином весной 1945 года постоянно стоял несмолкаемый самолетный гул. Вот когда немцы на своей шкуре по-настоящему испытали то, что в начале сороковых несли на своих смертоносных крыльях армады «люфтваффе» и обрушивали на города Европы и СССР. Когда, наконец, сами поняли, что война – это «не есть хорошо».
Чем поразил Едомина Берлин – так это сплошным огненным заревом. В результате непрерывных бомбардировок город был охвачен огромным, от края до края, пожаром. В первые дни бомбардировок самолеты вначале спускали на парашютах осветительные бомбы – САБы, чтобы сверху лучше было видно, куда бросать боевые бомбы. Ну а позже, когда ночные вылеты стали чем-то вроде регулярных вахт и немцы были уже не в состоянии справиться с пожарами, надобность в предварительном освещении отпала: город в свете огненного зарева был виден как на ладони.
Что при этом испытывал семнадцатилетний парень, на долю которого выпала, так сказать, историческая миссия: уничтожение агрессора в его собственном логове?
– Чувства мести у меня не было, – честно признавался Едомин. – А вот удовлетворение и что-то похожее на гордость я испытывал. Ведь сколько наших солдат погибло, не дождавшись этого часа – когда Берлин будет гореть так же, как горели наши города. А я только-только попал на войну. И мне вот так неслыханно повезло – пришлось своими глазами все это не только видеть, но и самому участвовать в бомбардировках Берлина.
На счету Бориса Едомина с августа 1944 года по 9 мая 1945 года оказалось 37 боевых вылетов. За это время полк, в котором служил Едомин, потерял пять самолетов. Могло быть и шесть, включая тот, на котором летал он сам. Спас Ер-2 и весь его экипаж стрелок Борис Едомин. Причем, совершенно невероятным, фантастическим образом. А дело было так (случай этот, божился Борис Матвеевич, описан в сборнике рассказов писателя Леонова «Голубой луч», в рассказе «Секретное оружие». У самого Едомина этой книги не сохранилось, я ее тоже нигде не нашел, так что поверил фронтовику на слово).
При подготовке едоминского самолета к боевому вылету аэродромный оружейник, в обязанности которого входило регулирование стрелкового