была обычная одежда, а не белый халат или пижама, как у всех вокруг. Неужели одна из выживших?
– Эй… – небрежно окликнул незнакомку Филипп, боясь, что она ему мерещится.
Девушка обернулась.
У нее были светлые песочные прямые волосы, которые чуть прикрывали шею, ясные голубые глаза и чуть вздернутый, совсем детский носик, который поморщился, когда девушка довольно улыбнулась. Она словно ждала, пока парень ее позовет. Девушка обрадовалась и весело подскочила к Филиппу, спрятав свои руки за спину.
– Я тебя знаю, – задорно заявила девушка, улыбнувшись юноше. – Ты "тринадцатый"!
Она рассмеялась, словно была в восхищении от своей шутки. Парень усмехнулся. Странно, что кто-то увидел в нем не сына канцлера, а просто парня под номером тринадцать среди призывников. Видимо, девушка не один раз проходила мимо его палаты.
– Откуда ты? Как ты сюда попала? – напрямую, без церемоний спросил Филипп. Он хотел получить ответы на свои вопросы. Девушка лишь с недоумением подняла брови. Видимо, его вопрос ей показался неуместным и странным.
– Я одна из выживших, как и ты, – ответила она, разглядывая лицо парня. – Меня зовут Кэрри.
– Я Филипп, – небрежно произнес парень, посчитав, что ему следует представиться.
– Серьезно думаешь, что я не знаю твоего имени? – улыбнулась Кэрри, покачав головой. Она оказалась сообразительней, чем думал Филипп минуту назад. Но ее манеры все еще казались детскими.
– Рада, что ты очнулся. Я знала, что ты выживешь, – сказала девушка, наконец, достав руки из-за спины. Она что-то сжимала в кулаке. – Ну, что ж. Я пойду…
– Что ты собираешься сделать? – с опаской спросил юноша, покрепче сжав в руке капельницу. Филиппу все еще было неясно, как ее так просто сюда пропустили, и поэтому он испытывал некоторое недоверие к ней. А Кэрри лишь улыбнулась и раскрыла ладонь, показав юноше то, что было у нее в руке.
Браслет, сплетенный из нитей разного цвета: красного, желтого, фиолетового, – все они соединялись посредством узелков. Выглядело довольно сложно. Эта девушка, вероятно, весьма усидчива.
– Что это? – теперь уже спокойно спросил Филипп, рассматривая рукодельное украшение.
– Это оберег, – произнесла Кэрри, и ее голубые глаза немного погрустнели. – Для девяносто девятой. Он должен отпугнуть ее кошмары.
– Ты знаешь ее?
– Нет, – подняла глаза девушка. – Но мы теперь все заодно, так ведь?
Филипп кивнул в знак согласия, улыбнувшись одним уголком рта. Заодно. Хотелось бы верить, что она права.
Кэрри вновь улыбнулась и поспешила прочь в конец коридора, где, видимо, и находилась палата номер 99. Сколько же доброты в этой девушке. Наверное, она единственная, кого стоны той несчастной не раздражали и не пугали, а побуждали к сочувствию и заботе. Удивительно – Филипп даже не надеялся встретить здесь таких… милых людей. Ему почему-то казалось, что все призывники будут такими же мрачными и озлобленными, как и он сам. Но