что-либо?..
– Вы что? Это строго запрещено! – крикнул я на всю каптерку.
– В морду хотите, товарищ солдат? Чего орете, как резаный? – взревел Кочергин.
– А нам хоть по морде, хоть в морду, хоть по шее, хоть в ухо – все едино, товарищ гвардии подполковник!
– Я не в гвардии! Ты что? Ничего не боишься, солдат? – подполковник приблизился вплотную к моему носу своим подбородком.
– Никого не боюсь, ведь я в десанте! – издевательски громко крикнул я. – Готов разорвать себя гранатой в случае окружения душманами!..
– Разорвать себя?.. Ты что несешь?.. Ладно!
– Так точно! – машинально ответил я.
– Такой шустрый? Послушай, так значит, ты радист?
– Так точно!
– Могу предложить тебе должность радиста в разведке ГРУ. А через полгодика отправим тебя в специальную школу. В Союз, в Москву.
– Ого!..
– Перспектива, ну как?.. Что молчите, рядовой?..
Я даже не хотел размышлять над словами странного подполковника. Тем более, я строго усвоил слова майора Падалко перед моей отправкой в Афган: «Запомни, Шурик, если хочешь остаться в живых, никуда не лезь. Служи в родном батальоне связи. Мы вас туда готовим, все остальное – слава и смерть…»
– Приключений мне хватает, коллектив – родной! Задачи батальона мне понятны и ясны! Эксперименты на войне чреваты последствиями…
– Ага, значит, сдрейфил? – рассмеялся Кочергин.
– Никак нет!..
Наверное, на две минуты в каптерке наступила мертвая тишина. Подполковник внимательно осматривал меня, прохаживаясь по каптерке, а я рассматривал мух, летающих вокруг потолочного вентилятора. Мухи были жирные и игривые. Иногда они садились на липкую ленту и оставались на ней навсегда. «Экспериментируют…», – подумал я и улыбнулся.
– Отлично! Пошел вон, щенок! Старшину там найдите!
– Есть идти вон! – гаркнул я и развернулся лицом к выходу.
«Ни хрена себе, ГРУ?.. Вы там ча, со всеми солдатами так разговариваете?.. А мне это на хрена?..» – подумал я.
Что на меня нашло, юмор и дерзость так и сыпались из моего рта. Чеканя шаг, я вылетел из каптерки старшины второй роты. Сам старшина – старший прапорщик Гаврюшов – уже ожидал вызова на центральном проходе модуля.
– Ну, что-что-что т-там, Одуванчик? – с опаской и сильно заикаясь, спросил наш грозный прапорщик.
– Вас звали! Пожалуйте!
– Че-черт! – прошептал Гаврюшов.
Прапорщик заискивающе вошел в каптерку. Подполковник ходил вокруг висевшей посередине комнаты боксерской груши и чесал свои горячие и красные уши.
– А, вот и прапорщик? Да? – хищно спросил особист.
– Та-та-так! То-то-чно! Пра-пра-пра-прыщик Гав-врю-врю-шов!
– Б-р, вы что, контуженный? – удивился особист.
– Угу! Было… Контузия у меня…
– Отдыхайте… У меня к вам вопросов нет, в принципе…
– Спа-спа-сибо!
– А где ваш ротный, капитан Колывань?
– В ш-ш-таб на-на-верно у-у-шел! – с трудом выговорил Гаврюшов.
– Ясно…
Подполковник