Александр Елизарэ

Рядовой для Афганистана – 2. Афганский плов


Скачать книгу

Ты что, дурак? Ладно, Сердюков дурында, а ты?

      – Так точно, а что случилось, товарищ гвардии капитан?

      – Смотри, курок вывернут, а здесь вмятина! Гранатомет неисправен, уроды, блин! Вы что им делали?

      – Им орехи грецкие разбивали мои «деды»! Раз по куче и готово! Год назад!.. На нижнем Панджшере… Видно они и укокошили РПГ! Ха!

      – Молодцы! Повесь на него бирку – «неисправен». Завтра пусть старшина Гаврюшов отнесет его майору по вооружению. И это… новый нам даром не надо! У нас в штатном расписании нет гранатометчика. Усек, Чингачкук?

      «Папа» заржал во весь рот и отправился в свой кубрик, что-то ворча в усы про Лёню Сердюкова и молодого Одуванчикова.

      После отбоя Лёня и я рассказывали роте о происшествии на мосту и про беседу с особистом. «Деды», «черпаки» и «слоны» держались за животы, умирая со смеху. В половине двенадцатого ночи идиллию нарушил старший прапорщик Гаврюшов, ворвавшийся в солдатский кубрик с криком боевого Гурона:

      –Рота! Поче-му-му не с-с-пи-им?

      В общем-то, это и был настоящий Гурон, только без перьев на бритом затылке и без боевого топора.

      – О-ду-дуван, Сер-сердюк! Оде-дева-вайтесь и живо ко-ко мне в кап-каптерку! – заикаясь, проревел «краснокожий дикарь».

      – Ну, пошли, Одуванчик, похоже, сейчас нас будут уже того, иметь! – грустно сказал Лёня и передернулся, словно нервный ребенок, вспомнивший про жестокого отца.

      – Ну и хрен с ним! – бодро ответил я и спрыгнул со своего второго яруса. – Я живым не дамся… если он начнет бить, конечно…

      Лёня одевался неспешно, долго завязывал шнурки на ботинках. «Дед» явно тянул время. Он посматривал на меня грустными глазами и о чем-то размышлял.

      – Одуванчик, это, слышь, ты мне друг?.. – тихо спросил Лёня.

      – Конечно! Самый настоящий! – негромко ответил я.

      – Старшине не скажешь?..

      – Ничего! Пусть даже не мечтает! С какого перепугу?.. – звонко ответил я и расплылся в циничной улыбке.

      – Дать бы тебе в морду, Одуванчик, – усмехнулся мой добрый «дед».

      – За что, Лёня? – не понял я.

      – Да, я просто подумал, если бы я был нашим прапорщиком, наверно так бы подумал, – рассмеялся Лёньша.

      – Ну ча, пашли чо ли? – брызнул я.

      – Ча встали, та-тараканы бе-беременные? А?.. Зассали? Живо в каптерку! Очкуны духовские… – заорал прапорщик, появившийся словно черт из табакерки.

      – Ча бояться-то? Неужто бить будете, ваше благородие? – вдруг крикнул я на всю казарму.

      Эта реплика молодого борзого солдата в адрес Гориллы едва не подкосила отважного прапорщика десантной роты парашютистов «экспедиционного корпуса». Никогда раньше за всю свою яростную и борзую десантную службу, отличавшуюся показательным мордобоем всех поколений солдат и сержантов, старший прапорщик не получал таких качественных и смелых моральных оплеух.

      – Не ссы, мо-молодой, руки еще об тебя-бя па-пачкать! – прошипел прапор и первым скрылся в каптерке.

      Петя Петров посмотрел