тело стояло по стойке «смирно», словно пружина! Я робот?..
– Я! Гвардии рядовой Александр Одуванчиков! Вторая гвардейская рота радистов-переносников! Отдельного батальона связи… – громко гаркнул я.
– Вольно, рядовой! – рассмеялся высокий генерал-полковник с гвардией на груди. – Скажи-ка мне, братец, как на духу, как лично тебе служиться? Не обижают ли тебя сослуживцы? Есть ли какие тревоги? Дают ли отдыхать? Как кормят?
– Все по уставу, товарищ гвардии генерал-лейтенант! Кормят вкусно и даже очень! Особенно манная каша на сгущенном молоке, а еще кофе с концентрированным молоком! Вкусно! Знаю, что у пехоты паек послабее будет, так что грех на что-то жаловаться!
– Ну, а служба? Тяжело на жаре, в горах? – хитро продолжил генерал.
– Я в ВДВ и если будет тяжело, справлюсь! Также, как и все мои товарищи по дивизии…
– Ха! А хорошо сказал, давно в Афганистане?
– Ни как нет, всего три месяца! – отчеканил я, и, увидев улыбки Грачева и Лебедева, продолжил свой оптимистический рассказ.
– На боевых уже были? – спросил другой генерал небольшого роста.
– Был, пока по мелочи! На Панджшере и в окрестностях Кабула…
– Не струсил, боец?
– Ни как нет! Нет…
– Где учебку заканчивали? – с каким-то удовольствием спросил генерал.
– В Литовской ССР, в городе Каунасе! Отдельный парашютно-десантный учебный батальон связи!
– Что же до сих пор не сержант? – засмеялся маленький генерал.
– Не могу знать! – заорал я словно подорванный.
– Добро, боец Александр Одуванчиков! Пошли дальше, комдив! Ну и солдаты у вас, подполковник Лебедев. Честно говоря, я приятно удивлен… С такими молодцами отстоим Афганистан и разобьем все бандформирования к чертям! Как считаешь, Грачев?
– Так точно, должны разбить… Что же нам еще остается?..
– Ты нос то не вешай, Паша, я в Москве так и доложу: «Десантников менять нельзя! Потеряем Кабул и весь Афганистан без десантуры»! Ну, а теперь, в баню хочу! Солдат по казармам и отдыхать! Смотри, жара-то какая?
– Есть! Дивизия, смирно! Командирам полков и батальонов развести личный состав к местам постоянной дислокации! Сдать оружие и отдыхать! Командуйте…
В этот же вечер командир роты – «папа» – приказал старшему прапорщику Гаврюшову весь «неуставной сифилис», найденный в чемоданах и дипломатах «дедов» и «черпаков», сжечь в окопе, а обгоревшее дерьмо выкинуть в прицеп для мусора. Горилла выполнил приказ с особым старанием и без лишних эмоций. От «дедов» на «казни дембельской мечты» присутствовали трое сержантов и грустно смотрели, как в огне горят их плавки, открытки, карты с голыми дамами, пластиковые часы, фотографии с боевых, недоделанные погоны и аксельбанты. Все превратилось в пепел, теперь ни чеков, ни сувениров из древнего Афгана. В полночь медленно и молча все разошлись.
Миша заметил Лёне и конечно мне, что, мол, это из-за нас все так получилось,