казалось лицемерием дарить тебе что-то на деньги, взятые у твоей же матери. И я после занятий помогал одному из учителей рисовать карты, переводить древние тексты, систематизировать информацию для его будущей книги, – медленно заговорил Моррис. – Того, что удалось заработать, хватило только на шкатулку. Но я знал, что ты разломаешь и выбросишь ее, как поступала со всеми моими подарками. Ты даже печенье, которое я приносил, когда тебя наказывали, никогда не ела. Поэтому просто оставил шкатулку в твоей комнате. Понимал, что ты решишь, будто она от кого-то другого.
К концу его проникновенной речи я поймала себя на том, что отбиваю нервную дробь каблуком по полу.
Прекратила.
– Зачем?
– А ты не догадываешься? – Горьковатая улыбка шла ему даже больше, чем все другие.
– Боюсь, у меня слишком больная фантазия. – Разговаривать с ним нормально упорно не получалось. – Все, я наелась.
На самом деле нет.
Но аппетит загнулся в страшных конвульсиях.
Все, с завтрашнего дня кормлюсь в городе!
Я встала, собираясь вернуться к себе и что-то сделать со злосчастной шкатулкой, но была перехвачена за руку.
Мм, плечо…
– Мая… – Моррис собирался что-то сказать, но передумал и выдал: – Что у тебя с рукой?!
Сегодня нечто подобное мне уже говорили.
А этот вообще смотрел на мои пальцы, словно они отвалились.
Скрывать правду не было сил:
– Первые два курса я работала в мастерской по очистке камней от остатков магии артефактов, из которых их достали.
Бледнее я Морриса никогда не видела. И это притом что он всегда был слегка похож на привидение.
– Лучше бы я тогда забрал тебя домой, – глухо выдавил он.
И руку мою не отпустил.
– Не лучше, – возразила без капли сарказма. – В академии мне нравилось. Ну, в основном. А та работа в конечном счете освободила меня от обязательного распределения в какую-нибудь глушь. Тебе, конечно, все равно, но из меня получилась хорошая ведьма.
В смысле хорошая плохая ведьма.
– Мне нравится моя жизнь. В столице мой мир, друзья и… личная жизнь тоже.
Лгунья я сегодня. Нет, жизнь ведьмы, которая работает сама на себя, мне правда нравится. Но вот с друзьями-подругами так и не сложилось, для всех я навсегда осталась Хищной Орхидеей. Что же до личной жизни, которая у ведьм обычно бурная… у меня в арсенале имелись лишь три провальных первых свидания.
– Ясно, – кивнул Моррис и, прежде чем отпустить, осторожно погладил навсегда загрубевшую кожу на указательном пальце. – Не убегай, поешь нормально. Обещаю не донимать разговорами.
Шкатулка с утра помалкивала, что я сочла добрым знаком. Мистическое происшествие, конечно, носило имя «Моррис», но все равно неприятно.
И да, вчера я забыла ее выбросить.
А сегодня проснулась спозаранку с ощущением, что что-то не так, и несколько минут рассматривала потолок, пытаясь определить, что именно. Вроде больше никаких чудес… Ах да, лекарства! Или