сказанных ими фраз!
Облизнув пересохшие губы, Сергей осторожно взвел курок. Затем переложил пистолет в левую руку, а освободившейся правой медленно подтянул поближе остававшуюся около ватника снайперскую винтовку. Рядом с надежной трехлинейкой Поздняков и себя ощущал спокойнее и увереннее. Хотя отлично понимал, что в ограниченном по высоте и ширине пространстве, в котором он сейчас находился, вряд ли в случае ближнего боя от винтовки будет какой-либо толк.
А вражеские голоса между тем приближались, и снайпер вдруг отчетливо осознал, что из притаившегося в засаде охотника по горькой иронии судьбы он элементарно может превратиться, если уже не превратился, в оказавшуюся в ловушке жертву! Если немцы его обнаружат, то им даже не нужно стрелять, достаточно аккуратненько закатить под танк одну малюсенькую гранату – и, как говорится, пишите письма мелким почерком!
Стараясь найти выход из складывающейся ситуации, Поздняков активно завертел головой. И практически сразу его блуждающий взор уперся в расположенный в днище «тридцатьчетверки» аварийный люк, чья овальная крышка все то время, что юноша находился под танком, была откинута вниз!
– Как же я так лопухнулся, – едва слышно шептал сержант, стремительно погружаясь в состояние глубокой ярости и злясь исключительно на себя самого, – полночи глядел на открытую крышку и словно не замечал ее. Колдовство, твою мать, не иначе. Что со мной происходит, где были мои мозги? Ведь Андрей с этим люком чуть ли не плешь проел, а у меня, у кретина, все благополучно вылетело из головы. Сейчас уже поздно в танк залезать, лишь шум подниму и врагов привлеку…
В сердцах Поздняков не сдержался и, не думая о губительных последствиях столь опрометчивого поступка, коротко замахнулся, чтобы врезать кулаком по земле и, что называется, хоть немного выпустить пар, но его начавшая движение рука все же замерла на полдороги, потому что внезапно на траву перед танком упала длинная черная тень, и отбрасывал ее человек, находившийся очень близко! И это мог быть только враг!
«Ты спалился, Серега, теперь точно хана!» – истошно и с надрывом завопил кто-то у юноши в голове.
Снайпер так сжал ребристую рукоятку пистолета, что побелели костяшки на пальцах. Но тут возле танка послышался тихий уверенный голос, судя по тону, отдававший некий приказ. Тень резко дернулась в сторону, меняясь в очертаниях и размерах, и вскоре исчезла. Обостренный до крайности слух Позднякова уловил едва слышимый звук мягких удаляющихся шагов, быстро растворившийся в ночи. Над равниной повисла густая давящая тишина.
Сергей, застыв без движения и чувствуя, как между лопаток стекают крупные капли пота, минут пять напряженно выжидал, пытаясь уловить малейший подозрительный шорох или шум, однако больше ничто не нарушало безмятежный покой звездной июньской ночи. Поняв, что опасность миновала, сержант облегченно вздохнул и в изнеможении ткнулся лицом в траву…
«Без четверти