практическому выводу: если уж принял на грудь, то лучше из самохода не возвращаться, пока не протрезвеешь.
Можно будет потом что-нибудь придумать. А то и гражданки лишишься. И на губу залетишь…
На следующий год их уже распределяли по специализации. И он захотел пойти во флот.
С третьего курса их группу переодели в форменные черные бушлаты. Выдали тельняшки и черные брюки, к которым Олег долго не мог привыкнуть. Потому что у морских брюк не было ширинки. И застегивались они крючками сбоку.
Но это неудобство со временем он преодолел. Привык. А в остальном все было прекрасно.
Выпустился он не то чтобы удачно, а просто супер. На Черноморский флот.
В то время Краснознаменный Черноморский флот, базировавшийся в Севастополе, насчитывал сто тысяч человек личного состава. И восемьсот кораблей. Это была могучая армада, полностью господствовавшая на Черном и Средиземном морях.
Молодой красивый лейтенант приступил к работе в многотиражной газете на флагмане Черноморского флота. А уже через год его талант был замечен. И он был переведен в штаб. В главную флотскую газету.
Жизнь улыбалась ему во все тридцать два зуба. Но тут началась перестройка, которая в тысяча девятьсот девяносто первом закончилась катастрофой. Последовали известные события. И в конечном итоге старший лейтенант Мировой оказался на Северном флоте. А затем вернулся в славный город Петербург. Теперь уже Петербург. К любимой бабушке.
Служить на Балтийском флоте.
Балтийский флот тогда представлял собой жалкое зрелище. Конечно, он не был самым главным и могучим и в советское время. Но он был старейшим. Имел традиции, восходящие к Петру. Имел свою базу в Кронштадте.
Однако общий упадок в стране особенно негативно отразился на нем. Моряки месяцами не получали жалованье. Дисциплина упала ниже плинтуса. Специалисты увольнялись тысячами.
Но Мировому, как ни странно, нравилось служить. Нравилась морская форма. Нравилась работа. И он, в отличие от многих, не терял бодрости духа. Утешал себя тем, что все это временно.
Другое дело – бабушка. Понимая, что Советский Союз доживает последние дни, она не растерялась, не стала ныть и плакаться в жилетку, как многие тысячи бывших руководителей. Бабушка с головой «окунулась в рынок». Имея аппаратный вес – как-никак секретарь горкома партии – и огромные связи, она уже в ранний период создала несколько кооперативов, на которые поставила верных людей.
Через эти структуры пожилая леди, понимая, куда дует ветер, накупила ваучеров.
И не прогадала. Ее «золото партии» не растворилось незнамо где.
Она умело использовала все возможности. Даже Олег поспособствовал ее многотрудному делу. Как? Познакомил бабушку с несколькими старшими офицерами с Кронштадтской базы. И… Екатерина Алексеевна учредила вместе с ними так называемый Моряцкий банк.
Она и здесь правильно рассчитала. Во-первых, через этот банк пошло денежное довольствие флотских