путешествует. На левой щеке имелся шрам, в виде буквы V.Чёрные с проседью волосы, усы, небольшая бородка клинышком.
Манеры, выдавали в нём человека из высшего общества, аристократа до мозга костей. Его камзол, богатый, из хорошего сукна, но без всяких излишеств, великолепный испанский жеребец, на котором он прибыл, расшитая золотом перевязь, говорили о состоятельности владельца. Но было, что-то в его облике, что вызывало настороженность и опасение. Может быть взгляд его серо-зелёных, с оттенком свинца глаз – холодный и проницательный, может быть то, как он сидел на стуле – свободно, непринуждённо, но в тоже время, казалось готовый вскочить при малейшей опасности, выхватить свою рапиру и… Опасность и угроза, ужас и страх, исходили от этого человека.
Де Шаньи также рассматривал юношу. Он увидел, что юноша, хорошо развит физически, широк в плечах, узок в бёдрах, высок, хотя его фигура ещё не окончательно сформировалась, но было видно, что очень скоро, девушки и дамы, будут томно вздыхать при виде его. Образ дополняли длинные светлые волосы, что говорило о нормандской крови в его жилах, карие глаза и средиземноморская загорелая кожа.
Молчание затягивалось. Первым не выдержал де Бриан.
– Вы говорили, что у вас, есть сведения о моём отце?
Граф кивнул головой, встал и сказал:
– Да. Правда, не утешительные. Ваш отец, Генрих де Бриан, умер.
Всё то время, которое прошло с тех пор, когда Шаньи решил разыскать мальчика и сказать ему о смерти его отца, он всё думал, как он это сделает, какими словами, и решил, что будет действовать по обстоятельствам, сначала посмотрит на него, попытается его понять, а потом подберёт нужные действия и слова. Увидев, что перед ним сильный и смелый молодой человек, мальчик-воин, хотя, какой к чёрту мальчик, если ему, по всей видимости, с оружием в руках, приходится защищать свою жизнь и отстаивать честь, Шаньи решил говорить без всяких предисловий и экивоков, прямо так, как оно есть, и он увидел, что не ошибся.
Де Бриан, практически ничем не выдал обуревавших его чувств, только немного вздрогнул, опустил глаза к полу, лицо его побледнело. Немного времени спустя, он спросил:
– Как, когда и где он умер?
Шаньи многое бы мог рассказать о том – как, когда и где умер старший де Бриан, многое поведать о его жизни, но сейчас, ещё не пришло время. И Шаньи молил Бога, чтобы это время вообще никогда бы не пришло.
– Я не знаю ответов на ваши вопросы. Просто ранней весной этого года, в мой дом в Париже принесли ларец, в котором находилось письмо вашего отца, его завещание, небольшая сумма денег и письмо мне, в котором он написал, как и где вас найти, а также попросил, чтобы я оказал вам всякое содействие и помощь, и позаботился о вас. Дело в том, что я и ваш отец были друзьями. И мы давно ещё оговорили, что если с одним из нас, что-то случится, то он сообщит другому, по известным нам двоим адресам.
Де Бриан выслушав Шаньи, спросил:
– Эти бумаги при вас?
– Да, вот они.
Шаньи расстегнул небольшую, висевшую у него на поясе сумку, и достал