компашкой?
– Типа да. Компашковатой.
– Видимо, все прошло хорошо? У него самого, во всяком случае.
– Вроде как.
– Он, значит, пари́л на собственной актуализации и поэтому с большей уверенностью не удовлетворял потребности других людей. С тебя двести пятьдесят долларов, будь любезна.
Эмер рассмеялась вновь.
– Ты вот так детей диагностируешь?
– Нет, так я диагностирую Кона – как слабовыраженного нарцисса. По шкале между Тедом и Джорджем.
– Тедом и Джорджем?
– Банди[52] и Клуни.
– Надеюсь, ближе к Джорджу.
– Да, милая, ближе к Джорджу. Там же и большинство мужчин в спектре, и поэтому я сижу на своем месте и играю за команду девчонок.
– Таково, значит, твое профессиональное мнение?
– Ну, я бы дополнительно посоветовала, чтобы он еще разок во втором классе отучился.
И опять Эмер хохотнула. Не совсем это хотелось ей услышать, но, похоже, все равно правда, а раз она не ранила и не доставала, ничего ужасного. Эмер вступилась за своего мужчину:
– Пора тебе понять, что Кон находит своему мышлению отдушину.
– Неужели?
– Ага, он маргинал.
– Извини, связь плохая. Ты сказала “привирал”?
– Ладно тебе, ты знаешь, что я имею в виду: он своего рода бунтарь.
– Мне он видится скорее Имперским Штурмовиком.
– Что?
– Извини. Отсылка к “Звездным войнам”. Работаешь с маленькими мальчиками – знай их библию. Слушай, Бездейша… – Иззи иногда именовала Эмер Бездейшей, сокращение от “Бездействие”, потому что Иззи это имя – вроде Ганеши – будто бы напоминало индуистскую богиню. Бездейша – богиня неизменности, богиня ничегонеделания. Иззи продолжила: – Беспокоит меня не то, что он приспособил свой немалый интеллект к этой чепухе правого толка…
– Полегче…
– Ну, беспокоит, конечно, однако не так, как лицемерие ребят, которые распинаются о так называемой нравственности, а потом идут в “Киприани”[53] и…
– “Нобу”.
– Вот да, и “Нобу” в компашке хорошеньких женщин, да за корпоративный счет. Иисус в “Нобу” не пошел бы!
– Не знаю. Он был рыбак, ему, наверно, нравилась рыба.
– Иисус на самом деле, думаю, заказывал на дом – чтоб папарацци не лезли.
– Думаешь, взяли бы плату за пронос своей бутылки – если превращать воду в вино?
– Конечно, это ж ебаный “Нобу”. На чаевые щедрый небось, Иисус-то…
– На чаевые щедрый.
Эмер порадовалась, что Иззи струит все это барахло в прямом эфире. Эмер все понимала – и знала, что Иззи все понимает, но вслух Эмер сказать не могла, а потому подталкивала Иззи, и подруга Иззи шла навстречу. Слушать все это Эмер могла, и, если слушать, получалось не так убийственно, в открытую – такой вот тролль, а не громадное смертоносное чудище. Иззи же продолжала свои попытки чревовещания от имени частично немой и избирательно слепой подруги:
– Я врубаюсь.