начали по-своему мне и дочери своей частично мешать и не все, как надо, исполнять.
Сказался еще и на деле том вполне очевидный разлад их семейный, ибо дело к разводу шло, и оно никак не могло тем самым добром и успехом прижизненным отобразиться, которого и нужно было добиться.
А еще не захотели они тогда врачей самих ко всему этому подключить, хотя я и настаивал на этом, ибо помощь моя целительская – это одна сторона жизни, а медицинская помощь во многих таких случаях также необходима.
И, если бы все то совместно, как говорится, срослось, или в одно целое вылилось, то и девочка осталась бы жива.
Вера у нее все же была, да только вот родители во все то слабо верили, а потому так и случилось, что мне самому пришлось отойти, так как я сам стал силы свои терять очень сильно и опосля сеансов всех тех буквально валился с ног, приходя домой.
В конечном итоге, Бог сам отстранил меня от ведения того дела, очевидно, пронаблюдав за тем, что лично со мною происходит, а потому свои указания через меня всем им дал, и, как говорится, меня же в отставку и отправил.
Пожила она опосля всего того еще немного, и еще долго сама мать ее меня обо всем расспрашивала, а еще хотела, чтобы уже после смерти ее я кое-что о ней разузнал и ей же сообщил.
Но, я не стал делать этого.
Отчасти, потому, что Бог заниматься тем запретил, а отчасти, от того, что не было во всем том смысла, ибо душа та с самой Земли исчезла и сразу буквально в небо унеслась, по-своему выстрадав себе то самое место, которое и обозначается, как рай.
Анализируя все те мои действия уже сейчас, или даже чуть ранее, все же не могу сказать, что действовал я как-то неправильно.
Можно сказать, что лично свою жизненного характера силу ей отдавал, а также часть той, которая мне самим Богом была с небес прислана.
И дело, действительно, на поправку периодически переходило, и, порою, буквально только от прикосновения моей руки все ее боли моментально исчезали, и она снова превращалась в обычного человека, а не самого настоящего онкобольного на последней стадии развития всей той болезни.
Врачи потому от нее и отказались, что, как они говорили, уже поздно было.
И в том ошибку свою совершили, ибо человека любого нужно поддерживать ровно до той поры, пока, действительно, смерть не наступит, а не отпускать в частном порядке, чтобы он просто уходил домой помирать и при этом боли ужасные испытывать.
Вот так оно и получилось, что всего лишь из-за того, что кто-то не верил, а кто-то посчитал и вовсе не нужным заниматься всем тем, коль дело уже так далеко зашло, человек жизни лишился, хотя спасти его были все верные шансы.
Можно сказать, что волею случая все так произошло, если брать во внимание еще и то, что не пребывала вся та семья в одном своем общем мнении, и тот же отец, пред всем тем меня упросив, сам же первым через совсем небольшое время ото всего и отлучился.
И это, все, конечно же, сказалось, ибо поддержка такого рода всегда важна, так