голос; какой-то малец, подбадривая себя призывами «а ну, давай!» и «эгей, да я силач!», шел в сторону ручья, таща за собой волоком что-то тяжелое.
– Мокрое белье, чтоб ему провалиться. – Белоцвет отступил в тень, проведя перед собой рукой, будто задергивая занавес. – Постояльцы тетки Стафиды любят спать на чистом.
К ручью вышел паренек лет двенадцати, оттянувший себе все руки здоровенной корзиной. Отдохнув несколько минут, он прицепил белье к веревке, привязанной одним концом к дереву, лежащему поперек ручья, и принялся осторожно опускать его в воду. Когда мальчик двинулся вверх по течению, чтобы ручей как следует выполоскал выстиранные простыни, из рощицы по его следам вышел здоровенный пес серой масти.
– Живоглот… – прошептал Белоцвет, расцветая такой улыбкой, что змеиное сердце его фамилиара заныло от ревности, будто в него вонзили ржавое сапожное шило.
Пес вздрогнул и застыл на месте.
– Эй, дружище, ты чего встал? – Паренек махнул рукой. – Иди сюда, у меня пирог есть.
Живоглот медленно направился в сторону мальчика, но есть не стал, сел вполоборота к деревьям и ждал, пока тот не выполощет белье, не сложит его в корзину и не уйдет достаточно далеко. Только после этого он не торопясь подошел к камню и замер.
– Живоглот, – повторил Белоцвет, выходя на свет. – Здравствуй, друг.
Несколько мгновений они смотрели друг на друга, после чего Белоцвет, опустившись на колени, обнял пса за шею, а тот положил голову ему на плечо и блаженно закрыл глаза. Они просидели так долго, пока Шеш не завозился в рукаве Белоцвета.
– Хватит тискаться, вы! Я надышался псиной вволю, ну хватит уже!
Белоцвет устроился в тени, прислонившись спиной к камню, Живоглот положил голову ему на колено, так, чтобы юноша мог чесать его за ухом.
– Как вы тут без меня?
– Я скучал. – То, что мысли пса отозвались эхом в его голове, Белоцвета совсем не удивило. – И люди тоже. Тебя вспоминают. Часто.
– А как этот парнишка?
– Хороший. Твоих способностей нет, но неплох. А ты? Как ты к ним попал? – И Живоглот покосился на Цикуту, молча сидевшего поодаль. – Ты знаешь, кто он?
– Знаю. – Пальцы Белоцвета успокаивающе погладили сморщившийся песий нос. – Я у них король, так уж вышло. Ненадолго, но по-настоящему. – И он показал на костяной обруч, к которому уже успел привыкнуть.
– И ты им поверил? – В глазах Живоглота мелькнуло недоумение.
– Пришлось. – И продолжая гладить пса, юноша рассказал ему обо всем, что приключилось с ним после того, как он уехал вслед за принцем в Трискелион. – Так что сам видишь, отказаться я не мог. Живоглот, ты пойдешь со мной?
– Если позовешь – пойду. Только сам подумай, куда им без меня. Старик в последнее время сдал. – И пес виновато опустил глаза.
– И это ты называешь верностью? – Подал голос Цикута.
– Именно это. – Оборвал его Белоцвет. – Я не хозяин