работали молча. Внутри кораллы не светились, так что в норе было довольно темно. Мои руки онемели, тело зудело от пыли, скопившейся вокруг. Внезапно Шона потянула меня за руку. Я подняла глаза и увидела тоненький лучик света.
– Пробились! – выдохнула я.
– Почти, – уточнила Шона.
С новой силой я ударила кулаком по коралловой стенке, потерла запястье и ударила вновь. Отверстие становилось все шире, все округлее, и вот наконец я повернулась к Шоне.
– Давай ты первая, я крупнее тебя, – сказала она.
Плотно прижав руки к бокам, я осторожно двинула хвостом и протиснулась в дыру, оцарапав и руки, и хвост. Едва оказавшись на другой стороне, я продолжила расширять отверстие, чтобы Шона тоже смогла выбраться. Но ничего не получалось. Под моими ладонями был твердый камень. Его зазубренные края только исцарапали в кровь мне пальцы.
– Не получается! – крикнула я в дыру.
– У меня тоже, – ответила Шона из темноты.
– Попробуй протиснуться.
– Плечи не проходят. – Ее голова показалась в глубине норы. – Мне не выбраться.
– Может, я тебя как-нибудь вытяну?
– Не стоит. – Шона исчезла в норе. – Если я тут застряну, ты не сможешь вернуться.
– Но я без тебя не справлюсь! – Мой голос дрожал.
– Я подожду тебя здесь.
– Обещаешь?
– Да, буду в конце туннеля.
– Тогда пока. – Я глубоко вздохнула, последний раз заглядывая в нору.
– Удачи!
– Ага. Спасибо тебе за все. Ты самая лучшая-прелучшая подруга, которая только может быть!
– И ты тоже. – Глаза Шоны блеснули из темноты.
Разумеется, мне даже близко с ней не сравниться. Однако я не стала этого говорить: побоялась, что она во мне разочаруется и не станет ждать.
Оставив за спиной Большой Тритоний риф, я поплыла к темнеющему впереди лабиринту пещер, ощерившихся коралловыми шипами.
– Я скоро увижу тебя, папа, – шептала я, пытаясь привыкнуть к незнакомому слову и отчаянно надеясь, что это осуществится.
Глава 14
Чем ближе я была к тюрьме, тем больше нервничала и поминутно озиралась. Одинокий морской скат скользил над самым дном, хлопая плавниками, точно полами плаща. Небольшие стайки угрюмых рыб с раскрытыми ртами медленно проплывали в темном безмолвии, косясь на меня. Впереди возник черный смерч – и вдруг рассыпался на тысячи крошечных рыбешек. Пометавшись, они вновь соединились, на сей раз в два крутящихся мяча. Между ними серой подводной лодкой проплыла длинная тень.
Акула! Я замерла на месте.
У самой тюрьмы вода сделалась как будто темнее. Прячась за камнями и водорослями, я наконец подобралась к ее входу. Он напоминал гигантскую, широко распахнутую китовью пасть с острыми белыми зубами. Перед входом туда-сюда неторопливо плавали две необычные акулы с плоскими широкими головами и глазками-бусинками. Рыбы-молоты!
Мне их было не миновать. Интересно, нет ли другого входа?
Я припомнила то, что прочитала об отце в папке