страшно. Что если я застряну и буду тут торчать: голова внутри, хвост снаружи?
Выбросив из головы эту ужасную картину, я быстро повернулась и, стукнувшись подбородком о прут, принялась ввинчиваться в дыру, помогая себе хвостом. Есть! Разве что шею чуть-чуть ободрала.
А я еще стеснялась своей худобы, переодеваясь в бассейне. Выходит, быть тощей как спичка иногда полезно.
Немного поморгала, привыкая к темноте. Небольшая круглая комнатушка, куда я попала, напоминала пузырь. С рыболовных крючков, вмурованных в стены, точно половые тряпки, свисали пучки водорослей.
Я подплыла к двери и повернула круглую желтую ручку. Дверь со скрипом отворилась. За ней открылся длинный тесный коридор. Закрыв за собой дверь, я увидела на косяке металлическую табличку: «СК: С-874». Северное крыло? Я все-таки ошиблась в своих расчетах!
Поплыла по тихому коридору мимо закрытых дверей. С-867, С-865… Все двери были похожи одна на другую как близнецы: круглые, металлические, точно на подводной лодке, с медными ручками в центре под небольшим, тоже круглым, окошком. Стекол в окнах не было, но они были забраны решетками из рыбьих костей – точь-в-точь пустое поле для игры в крестики-нолики.
Интересно, а что внутри?
Я приблизилась к одной двери и осторожно заглянула в окошко. Там сидел тритон с огромным волосатым животом и длинными черными волосами, собранными в пучок.
– Чем могу помочь, барышня? – удивленно спросил он.
У тритона был толстый бурый хвост, а на руке – татуировка в виде кораблика.
– Ой, извините! – Я шарахнулась от двери.
Ужас! До нужного крыла еще добираться и добираться, а за каждой дверью – страшные преступники! Но чего я, собственно, ожидала? Тюрьма есть тюрьма.
Внезапно послышался знакомый тихий шорох. Акулы! Скоро они будут здесь! Бешено забив хвостом, я рванула в конец коридора, надеясь скрыться за поворотом до того, как меня засекут.
За углом оказался точно такой же коридор. Такой же, да не такой: номера в нем начинались с буквы «В». Восточное крыло!
На первой двери висела табличка «В-924». Какой же номер значился в папке мистера Бистона? Ну почему, почему я его сразу не записала?
В камере находился пожилой бородатый тритон с облезлым дряблым хвостом. Меня узник не заметил. Я двинулась дальше. В-926, В-928… Найду ли я когда-нибудь своего отца?
Из-за угла вывернули акулы. Я скорчилась у очередной двери, остервенело вращая медную ручку. К моему изумлению, камера оказалась незапертой! Я вплыла внутрь и тихо затворила за собой дверь, не заботясь о том, кто может сидеть внутри. Главное – подальше от акул! Привалившись к двери, я облегченно вздохнула.
– Счастливое избавление? – раздался за моей спиной голос.
Я резко обернулась. На тюфяке из водорослей, перед небольшим столиком сидел тритон с блестящим фиолетовым хвостом. Он сунул в рот конец длинной нити и завязал на другом ее конце узелок.
– Что вы делаете? – спросила я.
– Надо