это произошло становится ясно из следующих размышлений. Главный элемент феноменологического метода – сущность предмета, которая является не самоцелью, а преследует цель смыслообразования, что делает просто мир «жизненным миром». По этой причине не переднем плане учения Шюца не структура права, а «структуры» жизненного мира: пространственные, временные, социальные и другие смыслопорождающие формы. Философ использует структурный анализ для дифференциации «жизненного мира» на различные непохожие сегменты – «окружающего мира» (Umwelt), «совместного мира» (Mitwelt), «домира» (Vorwelt), а затем осуществляет их феноменологическую реконструкцию. Мир человека приобретает очертания благодаря дифференциации объективного и субъективного, для чего мыслитель различает действия как предмет и действия как акт, которые «схватывают» разные структуры мира. Для Шюца мир состоит из объективного и субъективного смысла, которые он разграничивает между собой[428]. Субъективное есть смысл, который появляется благодаря тому, кто действует, соединяет его со своим действием. Объективное выступает как «предмет», который дистанцированно редуцируется на субъекта, и потому не имеет прямой связи с ним. Такое действие появляется рационально в «регионе» сознания, и значение этого действия выводится из выражения, а не исполнением. Этот аспект позволяет назвать концепцию Шюца «семантической теорией значения», где значение имеет эпистемологический смысл.
А. Шюц высоко оценивал Чистую теорию права Г. Кельзена. Теория права рассматривается как пример социальных наук, которые базируются на интерпретации, но ее осуществляет не конкретный субъект, а некий «идеальный тип». Следуя этой идеи, «общий смысл» собирается через общую норму и коррелируется с правовым актом – процессом, например, решением Парламента. Основной смысл социальной онтологии Шюца обозначается понятием «инвариант», где мир социального выступает таким миром, который соединяет воедино разные смыслы[429].
Трудно оспорить идею Шюца, что внешний мир принадлежит не только одному человеку, но и делится с другими и это делает необходимым собирать разные интенции, переводить их из одной в другую[430]. Вместе с тем, интерсубъективность – это не просто собирание, а отношение субъективностей и их соотношение между собой. Способы интерпретации могут быть различны, и научная интерпретация отличается от нарратива, что делает затруднительным подчинение их общей «схеме», как это предлагает Шюц[431]. Поэтому недостатком социальной онтологии философа состоит в том, что связь субъективного и объективного происходит на основе «идеального типа» и шаблонов понимания.
«Жизненный мир» в понимании Гуссерля – это мир донаучного опыта. Знание предполагается здесь существующим до познания, поэтому феноменологию можно называть социологией знания, границы которого раздвигаются человеком. Опыт может меняться или трасформироваться культурно меняющимися