я выпрыгнула в окошко. Оно было заколочено по периметру довольно крупными гвоздями и в распахнутом виде выглядело пастью акулы с кривой ухмылкой.
Дело было поздно вечером. Оставляя за спиной дом с печью, подле которой тихо рисовал наш маленький сын и, обхватив голову руками, сидел расстроенный моей дикой выходкой супруг, я не думала ни о чём, кроме побега. Ни о ком, кроме себя. Не выбирая направления, босая. Почти по присказке – куда глаза глядят – перекатывала ногами земной шар в противоположную от кордона, ставшего родным, сторону. Через некоторое время оказалось, что бегу в сторону Городища…
Вечер всё грубее подталкивал в спину к зареву света, льющегося из оврага. Бежать становилось всё легче и легче. Вместо избитой дороги просеки под ноги лёг рассыпчатый ковёр ярко-жёлтого песка, утолил жар ступней. Захотелось умерить шаг и оглядеться.
Городище смотрелось так, как оно выглядело, наверное, в своём родном тринадцатом веке. Подле костров группами сидели мужчины, женщины и дети. Рядом дремали собаки. На животных не было никаких украшений или ошейников. Лишь срезанная с кончиков хвоста шерсть отличала их от волков. Я не разглядывала, во что были одеты люди. Но запомнила их взгляды друг на друга. В них было столько теплоты и спокойствия… К тому же, все они были голубоглазы, как и я. Эти люди сидели на месте. Не собирались на охоту. Не снимались с места, чтобы найти иную нишу в лесу для своих повседневных дел. Не суетились. Но как полно жили они! Не швырялись мгновениями налево и направо, а понемногу, постепенно, подробно впитывали их.
Родители негромко переговаривались, изредка касаясь ладонями друг друга. Их объятия были похожи на плетение ветвей или стволов меж собой. Одинаково тесные и целомудренные. Малыши, облокотившись о мамину спину, перемещали по песчаным рекам игрушечные лодки. Люди и собаки не глядели в мою сторону, не смущали, но было понятно, что знают о моём присутствии. Осуждают и в то же время поддерживают…
Прошли мгновения или года, кто знает. Видение исчезло, и я обнаружила, что стою у крайнего дома соседнего лесного поселения. До него от нашего кордона не меньше пятнадцати километров. Стучусь в контору и прошу сообщить мужу по рации, где я. Пусть заберёт.
Через сорок минут мы уже в машине. Едем молча. Муж недоверчиво поглядывает, некоторое время старается не задавать вопросов, но потом не выдерживает:
– Тебя кто-то подвёз?
– Нет.
– Что случилось по дороге?
– А что?
– Ты дошла до Чистого за пятнадцать минут!
– Ну и что?
– Так не бывает!!!
– Почему не бывает? Бывает…
– И что произошло по дороге?
– А что?
– Ты видела себя в зеркало?!!
Я глянула в зеркало заднего вида и не узнала в юной девушке с ясными яркими голубыми глазами ту нетрезвую измученную тётку, которая выскочила в окошко своего дома немногим более часа назад.
– Ну, что ж… Что-то теряем, что-то находим,– сказала я, рассмеялась так,