верно – думай, понимай, у тебя еще почти год есть. И вот еще о чем подумай: мне Алексей Иванович – ну, Барятов, какой же еще? – сказал, что у него на примете есть одно местечко неплохое. Его давний приятель занимается торговлей – пуговицы, иголки, булавки, нитки, прочая галантерея. Одна лавка у него уже есть, хочет в следующем году открыть вторую. Нынешний его секретарь и помощник станет тогда ее управляющим, а ему самому понадобится новый. Ему нужен молодой, сообразительный – с этим у тебя все хорошо. Конечно, нужно с арифметикой дружить, но там ведь и не движения небесных тел надо вычислять. Справишься.
За столом воцарилось неловкое молчание. Наконец, прыснул со смеху Денис:
– Сашка, пуговицы и деньги!
Дмитрий Петрович недовольно посмотрел на него, а Саше и вовсе было не до смеха. Галантерея – реальная, почти осязаемая, так и встала у него перед глазами.
– Ты его не слушай, – велел отец. – Подумай хорошенько – не год, конечно, хорошо бы ответить раньше. Но еще какое-то время у тебя есть.
– Ладно, папенька, – смирно согласился Саша. – Я подумаю обязательно. Спасибо…
И Саша думал весь оставшийся вечер и всю оставшуюся ночь. Он думал: «Неужели это то, к чему я пришел и чего заслуживаю?». А чего иного он мог желать и требовать от обычной мирской жизни?
А может быть, галантерея – это не так уже и плохо? В конце концов, даже к пуговицам можно привыкнуть… Хотя, от этого становилось тошно.
Другое дело книги или какие-нибудь старинные безделушки. Но пуговицы с булавками! Снова к Марку бежать? Нет, в этой жизни наставник ему не советчик.
В итоге Саша решил действительно подумать – еще разок (другой, третий…) всё взвесить, не торопясь, тем более что время еще было. Но никому из друзей, упаси Боже, не рассказывая о таком «неплохом местечке», которое подыскал для него папенька.
Глава четвертая. Семья
К первой субботе сентября от маменьки по-прежнему не было вестей, поэтому Дмитрий Петрович не слишком одобрительно посмотрел на Сашу, взволнованно собирающегося на какую-то важную встречу. Тот надел чистую рубашку, причесался, а форму велел Лизе почистить и выгладить. Поскольку ранее за гимназистом аккуратностей в таком количестве не наблюдалось, домашние не слишком поверили в то, что он идет к друзьям.
Саша и сам был бы рад никуда не идти, но в половину четвертого, как и условились, он приехал к Марку. Тот был уже при полном параде – причесан, надушен, в новеньком, с иголочки, темно-сером костюме. Жутко было даже представить, для чего или для кого римлянин так постарался. Но ничего спрашивать Саша уже не стал – ходу назад не было, а злить наставника расспросами не стоило.
– Отлично выглядишь, – отметил Марк, окидывая Сашу взглядом. – Все пройдет хорошо.
Ровно в четыре они вышли из дома, проехали на извозчике до большого ресторана рядом с Невским. Марк уверенно вошел в распахнутые швейцаром двери, не оглянувшись на Сашу, который отчаянно старался не отставать от него.
Внутри