Нераскаявшиеся каины. Криминал прошлых веков. Сергей Степанов-Прошельцев

и стояли два столба с перекладиной, а под ней – гири разного веса.

      Антипа ждали палач, двое сторожей и писарь, который должен фиксировать показания. Антипа привязали к лавке, и палач начал его сечь кнутом. К последнему двадцатому удару кожа на спине полопалась. После этого вздёрнули на дыбу. Антип кричал от боли. Но его ждали еще более суровые испытания. Палач взял раскаленный прут и стал водить им вдоль израненной кнутом спины, в некоторых местах нажимая с особым усердием…

      А после этого Портнова приговорили к смерти, и тот же самый палач посадил его на кол. Эта казнь была очень мучительной. Кол медленно пробивал кишки, некоторым страдальцам приходилось мучиться сутки и более…

      Кату – плату

      История не сохранила имя арзамасского палача, пытавшего Портнова. Как и многих других – их запоминали разве что по кличкам. И хотя данная, с позволения сказать, профессия считалась в народе презираемой, все вакансии среди мастеров заплечных дел до начала позапрошлого века были заполнены. И сегодня это не очень-то понятно: работы у заплечника хватало. Требовалось провести экзекуцию так, чтобы осужденный не умер во время пыток и давал показания. Палачи осуществляли также надзор за городскими проститутками, собирая с них плату, отвечали за чистку общественных уборных, занимались отловом бродячих собак, удаляли из города падаль и выгоняли прокаженных. Плюс к этому – уборка на месте казни, придание мертвому телу как можно более ужасающего вида, чтобы выставить его напоказ. Насадить, например, отрубленную голову на железный прут, а прут прикрепить к столбу. А между тем жалование жизнегубцы получали мизерное (в XYII веке – всего четыре рубля в год, а начиная с петровских времен – 9 рублей 95 копеек, так как дел прибавилось). К тому же все их ненавидели. Палач пожизненно лишался духовного окормления и не допускался к причастию.