маршрутами полета птиц,
И покатили, покатили
По странам и по городам,
Без лошадей, но сами в мыле,
От старых к новым берегам.
Кочевникам всегда неймется,
Иной оседлости бы рад,
Но сердце с ритма вдруг сорвется,
И он – вперед, лишь взгляд назад.
Прощайте, милые просторы,
Приметы детства и друзья,
Пинки, запреты и запоры,
Без них, казалось бы, нельзя.
Так рассуждает в клетке птица,
Ведь вся огромная страна,
В которой довелось родиться,
Чертой была окружена.
В той, бывшей, жили все мечтою
(Свобода – сказка для детей),
Что клетка станет золотою,
Родились, умирали в ней.
Но стала вдруг черта пунктиром,
Рассыпалась былая клеть,
В кочевья новые всем миром
Рванули дружно, чтоб успеть,
Подальше от былой границы
И к стойбищам, что так манят,
Другие языки и лица,
Где первые часы пьянят.
Потом минуты отрезвленья:
Нет, легкой жизни не найти.
Но, все ж, вперед, побольше рвенья!
Не сбить кочевника с пути.
И вновь оседлые покамест,
Лишь в гости по другим краям,
И любопытство, а не зависть
Ведет по избранным местам.
Да, мы – кочевники без седел.
Тоскуя по родным дворам,
Мы знаем: человек свободен,
Когда судьбу он выбрал сам.
Где родились, уж нету там.
«Давно я чижика не слышал…»
Давно я чижика не слышал,
Давно я пыжик не носил,
С тех пор, как из галута вышел,
С тех пор, как лыжи навострил.
А здесь совсем другие птицы
И ни к чему уже меха,
Стакан арака, ломтик пиццы
И радость нового стиха.
«Есть птицы, что поют по вечерам…»
Есть птицы, что поют по вечерам —
Извечный ритуал прощания с закатом.
Ты внемлешь их призывным голосам
И вспоминаешь: сам был птицею когда-то.
Ты тоже пел, когда заката луч
Таинственно скользил за крыши городские,
А перед этим на тебя из туч
Спускались звонким чудом капли дождевые.
Волшебная небесная купель
Одаривала чистым вдохновеньем свыше,
Сама собой в тиши рождалась трель,
И женщиной своей тогда ты был услышан.
«Эй, ты, человечья единица…»
Эй, ты, человечья единица,
Что дрожишь под буйными ветрами?
Бедная, боишься обнулиться,
В миг какой-то быть уже не с нами.
На большой Земле была ты с плюсом,
Только, в космосе, где нет границы
И Земля, как это нам ни грустно,
Тоже ведь не больше единицы.
Единичка, хоть дрожит, упорна,
Что не вечна, как ребенок злится,
В Землю глубже запускает корни,
В