Многие верили ей, когда она говорила, что рождение ребенка наполнило ее таким стыдом, что она никогда бы даже не подумала явиться при румынском дворе, – не могла же она представить королю и королеве своего насильника!
Осенью и зимой 1918 года Румыния, как и вся Восточная Европа, находилась в состоянии хаоса. В страну хлынули десятки тысячи беженцев, и миграция еще больше усилилась в ходе Гражданской войны в России. Но до ноября 1918 года в Румынии хозяйничали немцы, точно так же, как и на юге России, на Украине и в Крыму. Они оставили Бухарест только 11 ноября, в день окончания войны; прошло еще две недели, прежде чем правительство, король и королева вернулись из Ясс, и еще много времени, прежде чем в стране установилось подобие порядка. «Всё было вверх дном», – вспоминала Анастасия. Это не прибавляет ее рассказу достоверности, но лучшего момента для беженки – любой беженки – попасть в страну и оставаться там никем не замеченной трудно было найти. Только в 1920 году, когда Анастасия уже покинула Румынию, там была введена система регистрации, подобная уже давно существовавшей в Германии. В этой связи один румынский судья заметил: «Многие беженцы не являлись к властям. Они рожали детей, умирали, исчезали бесследно. Почему? По личным причинам: контрабанда, торговля драгоценностями, работа на иностранные разведки, месть, убийства, сведение счетов».
Только трое были готовы официально засвидетельствовать как лично им известный факт бегства царской дочери с юга России – как она там оказалась, не знал никто, – в Румынию через Николаев, Одессу и Яссы. Один из троих был крестьянин-армянин, видевший ее в монастыре недалеко от Ясс, оказавший ей небольшую помощь и получивший за труды пять тысяч лев. Другой утверждал, что знал человека, которого Анастасия называла Александром Чайковским. И третий был немецкий офицер, командовавший переправой на понтонном мосту в Николаеве. К нему обратился знакомый из белых офицеров – некий «Коля» – с просьбой разрешить переправку раненой великой княжне Анастасии и сопровождавшим ее крестьянам. Он передал эту просьбу своему начальнику и впоследствии получил коротенькую записку с благодарностью за помощь.
Эти показания вряд ли могли убедить тех, кто сомневался в подлинности личности Анастасии. Но есть и еще доказательства, непосредственно касающиеся участия немцев в спасении Анастасии. Генрих Дитц, бывший сотрудник германской военной администрации Бухареста, вспоминал, что присутствие в городе царской дочери после войны не было ни для кого тайной. Было «довольно хорошо известно», – говорит он, что великая княжна жила в Бухаресте «под покровительством немцев». В 1927 году генерала Макса Хоффмана, бывшего начальника штаба германских армий на Восточном фронте, председательствующего на русско-германских мирных переговорах в Брест-Литовске, спросили про его мнение о притязаниях Анастасии. В то время генерал Хоффман высказал твердое убеждение, что Анастасия действительно младшая дочь царя. «Я слышала, как он повторял вновь