Цезарь и стал писать записку Сервилии.
Он не сделал ошибки, предположив, что Луций Декумий пытается предупредить его, чтобы он не связывался с этой женщиной, или критикует его вкус. Луций Декумий просто выполнял свою обязанность, предоставляя соответствующую информацию.
Еда мало значила для Цезаря – он не был гурманом и уж определенно не являлся эпикурейцем. Поэтому, принимая клиента за клиентом, он машинально жевал булочку из пекарни Аврелии – свежую, с хрустящей корочкой, – и запивал ее водой. Зная щедрость Цезаря, его управляющий уже несколько раз обошел посетителей с блюдом, с которого желающие могли угощаться свежими булочками, разбавленным вином и маслом с медом, налитым в мисочки, чтобы обмакивать в них булочки. Приятно наблюдать, как растет клиентура Цезаря!
Некоторые пришли просто продемонстрировать патрону, что готовы ему служить, другие – со специальной целью: желая получить какую-нибудь должность в казначействе или архивах для выучившегося сына. Одного интересовало, что думает Цезарь о предложении, сделанном дочери клиента, другого – мнение патрона о предложении купить клочок земли. Некоторые просили денег, словно кошелек Цезаря был так же велик, как кошелек Марка Красса, в то время как на самом деле кошелек этот был совсем тощим.
Большинство удалились сразу после обмена любезностями и непродолжительной беседы. Оставшиеся ждали, пока он напишет для них несколько строчек. Цезарь терпеливо сидел за своим столом, раздавая бумаги. В результате минуло более четырех часов, прежде чем исчез последний посетитель. Оставшаяся часть дня целиком принадлежала Цезарю. Конечно, клиенты далеко не ушли. Через час, когда Цезарь, покончив с неотложной корреспонденцией, покинул квартиру, они образовали его свиту. Цезарь обязан показывать публике своих клиентов!
К сожалению, никого из влиятельных граждан не было на Римском форуме, когда Цезарь и его клиенты прибыли в нижний Аргилет и пошли между базиликой Эмилия и лестницей курии Гостилия. Там находился центр Рима, Нижний форум, пространство, где буквально повсюду были святыни или памятники старины. Прошло приблизительно пятнадцать месяцев с тех пор, как Цезарь видел все это последний раз. Ничего не изменилось. И никогда не менялось.
Перед ним предстал колодец комиция, обманчиво маленький круг широких ступеней, ярусами спускавшихся к нижнему уровню. Здесь проводились плебейские и трибутные собрания. Колодец вмещал около трех тысяч человек. К его задней стене, выходившей на ступени курии Гостилия, примыкала ростра, с которой политики обращались к толпе, собравшейся внизу колодца. Древняя курия Гостилия служила зданием сената на протяжении нескольких столетий, с тех пор как ее построил царь Тулл Гостилий. Слишком тесная для увеличенного Суллой сената, она имела обшарпанный вид. Не спасали даже замечательные фрески на стенах. Курциево озеро, священные деревья, изображение Сципиона Африканского наверху высокого столба, носы захваченных кораблей, прибитые к колоннам, статуи, статуи, изобилие статуй на внушительных постаментах –