в парадном мундире и с орденами и медалями: – А за это еще и ордена дают.
– Эх, юноша, юноша! – не без огорчения выслушав Андрея, сказал Иван Максимович. – Я надеялся на большее понимание всего того, о чем мы так много беседовали. Пойми и запомни, что топографические работы – это большой повседневный труд, порой в самых невероятных условиях, это не в канцелярии круглый год бумаги переписывать.
– Простите меня! – растерянно, с виноватым видом тихо сказал Андрей. – Я не подумал, что вы примете так болезненно мои мечты, а ведь они у меня связаны пока ни с чем другим, как с желанием путешествовать. Но это пройдет. Я понимаю, что придется много и упорно работать, если мне когда-нибудь посчастливится стать военным топографом.
– Ну ладно, ладно, не переживай, – примирительно, с улыбкой потрепал Иван Максимович шевелюру Андрея. – Какой же топограф не путешественник?!
Скоро Андрей знал названия всех приборов и принадлежностей, нужных для производства топографической съемки. Понял назначение планшета и мензулы. Если получал разрешение, то производил установку инструмента над определенной точкой в поле. Он долго не мог привыкнуть к тому, что называется у топографов полем: идут в степь, а говорят «пошли в поле».
– Иван Максимович! – как-то в конце лета обратился Андрей. – Как вы думаете, мог бы я стать военным топографом?
– А почему военным? – ответив вопросом на вопрос, капитан внимательно взглянул на Андрея, оторвавшись от планшета. – Можно стать не только военным, но и гражданским топографом.
– Если бы я мог стать топографом, то только военным, – с убеждением ответил Андрей. – Мне нравится порядок у военных. Дисциплина мне не страшна. И форма человека как-то подтягивает и заставляет других уважать тех, кто ее носит, кому она доверена.
– Если бы я тебя, Андрюша, не знал, то подумал бы, что тебя прельщает офицерский мундир. Но нет, этого сказать не могу, а потому скажу: захочешь по-настоящему быть военным топографом – будешь, у тебя есть все данные, чтобы им стать. Дело за малым, учиться надо. Не буду хвастаться, но я много мытарств перенес, чтобы стать военным топографом, и не только в том, что самостоятельно пришлось приобретать нужные знания, но и в том, что еще не изжиты другие рогатки на пути к офицерским чинам для таких вот, как мы с тобой. Когда был учрежден Корпус военных топографов, то предусматривалось, что чины его должны быть выходцами из дворян, из офицерских семей. Но служба топографическая мало пригодна для разных щеголей и гуляк, не нуждающихся в средствах для существования, их больше прельщали гвардия, кавалергарды, которым, к слову, вы коней выращиваете, и другие почетные воинские службы, а в топографы-то дворяне редко шли.
Позже начали принимать в училище, что готовит офицеров топографов, кандидатов из других сословий, кантонистов, пока не упразднили соответствующие заведения. Если раньше офицерский чин присваивался только после окончания Военно-топографического училища, то теперь, как и по мне видишь, есть