позвал меня Матвей, подбегая ко мне и показывая ракушки на ладошке. За ним подошел Криштов и бросил на Николая колючий взгляд, от которого мой бывший муженек невольно поежился.
– Значит, взяла ребенка из детдома? Ты всегда была добродушной, – но шпилька Коли не прошла мимо.
– Любезный, вы бы не приставали к девушке и не волновали свою беременную супругу, – Криштов говорил вежливо, но от его тона не осталось сомнения в том, что еще слово – и Николай пропашет песочек носом.
– Да ладно, мужик, спокойно! Всего лишь увидел старую знакомую, – Коля дал заднюю, выставив руки перед собой, пятясь назад.
Он подошел к своей жене и они быстро ушли. Пляж остался в нашем распоряжении.
Я с облегчением выдохнула и принялась вытирать Матвея полотенцем, пока он рассказывал мне о том, где они с дедом нашли ракушки и какие там красивые рыбки, что он смог разглядеть каждую.
– Спасибо вам, боюсь, что сама бы я от него не избавилась, – шепнула я Криштову, попивающему сок.
– Пустяки. Я сразу узнал в этом субъекте твоего бывшего супруга. Помнишь, ты показывала ваши свадебные фотографии? Такого ущербного человека ни с кем не спутаешь, – Криштов усмехнулся, поправляя солнцезащитные очки и сушась под солнцем.
В его коротких волосах и густой бороде было много седых волосков, в уголках глаз залегли морщинки, но глаза оставались по-прежнему яркими и молодыми. Криштов активно занимался спортом, стараясь продлить свою жизнь, но я знала, что отпаивая внука собственной кровью, он теряет бесценное время. И жить ему осталось недолго. Он предупреждал меня об этом, но откуда же я могла знать, что вскоре потеряю его.
– Мамочка, а кто был тот дядя? Мне он не понравился: злой и пахнет от него неприятно, – ошарашил нас Матвей.
Мы с Криштовом переглянулись, и мужчина тихонько спросил:
– Внук, а кто, по-твоему, приятно пахнет? И как именно? Можешь описать эти запахи?
Матвей снял с худеньких плеч в полотенце и призадумался:
– Хм, ну вот мама всегда пахнет приятно, чем-то цитрусовым, а ты дедушка, пахнешь, как старинная книга. Помнишь, ты давал мне такие читать, там еще про ауры было написано. А вот этот дяденька, пах как тухлый помидор, мы с мамой видели такие в магазине, когда покупали продукты.
– Вот оно как… и что, каждый вокруг тебя пахнет по-своему? – продолжил Криштов. Ему, как магу и исследователю вампиров, была интересна каждая деталь.
– Верно, но я стараюсь не принюхиваться ни к кому.
– Понимаю, так можно и расчихаться, – Криштов заулыбался, а я наконец-то расслабилась, понимая, что этот разговор, да еще и на пляже, где каждый может нас услышать, заставил меня оцепенеть.
– Но ты помнишь: об этом никому, – шепнула я сыну.
– Мам, ну за кого ты меня принимаешь? – возмутился Матвей и насупился. – Я же только тебе и деду. И потом, у того мужчины в ауре черные сгустки, он болеет чем-то, возможно связано с легкими. Как у тебя вот здесь, – он указал на мой живот. – Только