было сбыться. Напротив, люди упорно не желали забывать нашу семью. Единственный ее представитель, то есть я, оказался неспособным слиться с толпой и быть незаметным.
Я ждал долгих семнадцать лет и, поняв, что ничего не измениться, если я прожду еще столько же, решил вернуть вас обратно. За прошедшие годы я осознал, что винить чужой мир за собственные беды бессмысленно, да и деревню этим уже не вернешь. Поэтому решил вернуть обратно не только сосуд, но и Хранителя, чтобы снять с него проклятие. Ключом же я по-прежнему собирался воспользоваться, как и было задумано. Но меня, ждало крушение всех надежд. Ихаиль, так старательно изображавший участие в судьбе Мориты, удивил меня, подложив порядочную свинью. Я слишком поздно понял, что он тоже был одержим местью и распространялась она на весь Багорт, включая саму Мориту и меня.
Откликнувшись на призыв и переместившись в Мрамгор, Ихаиль зарекался вернуть сосуд и Хранителя в условное место, но обещания своего не выполнил. Вместо того, чтобы благополучно доставить вас в тщательно замаскированную пещеру, Ихаиль бросил вас как щенков в кольцо Ведов и позволил сбежать, обрушив тем самым на мою голову нешуточные проблемы. Сам Ихаиль тоже скрылся и пока я разбирался, что к чему, вы успели, укрылись от меня.
Я обшаривал весь город и ближайшие окрестности в поисках вас, когда же над Мрамгором разверзлось проклятие, вычислить на кого именно оно, было, наложено стало еще труднее, так как столицу наводнили гости из остальных четырех замков, прибывшие на это дурацкое состязание двенадцати Хранителей. Как ты сама знаешь, парочек среди них хватало. Усложняло задачу еще и то, что я не представлял, как вы должны были сейчас выглядеть, – Влад тяжело вздохнул и повернул голову к Деи, посмотрев на нее уставшими, пустыми глазами. – Дальше ты все знаешь, – проговорил он поднимаясь.
До Деи еще не окончательно доходил смысл всего сказанного и происходящего. Нет, она понимала все абсолютно правильно, но эмоции запаздывали. Только теперь, после этой длинной и развинчивающей его напыщенность проповеди, она по-настоящему ощутила страх. Перспектива оказаться на месте Мориты была поистине ужасающей. Она, наконец, стала понимать, к какой участи готовил ее этот красивый, загадочный и столь желанный молодой человек.
Но вместо разочарования ее будто удушливое облако стал обволакивать гнев. Он назревал, словно фурункул. И вот этот гнойник лопнул. Дея, не помня себя от ярости, набросилась на не защищающегося Влада и, повалив его на землю, обрушила с десяток ударов в грудь, своими острыми кулачками.
– Да провались ты в бездну, сукин сын! – выкрикивала она, захлебываясь слезами, неожиданно хлынувшими из нее, будто она была переполненной тучей. – Какое ты имел право распоряжаться моей жизнью! Ты – моральный урод, эмоциональный импотент, самонадеянный кретин! Ты хоть представляешь, какую заварушку ты устроил! – шипела она, восседая на нем разъяренной фурией и тряся за грудки.
Не пытающийся уворачиваться от ударов Вед, дождался, когда Дея выместит на нем