толчок, и дом начал содрогаться. Арринтур замер, парализованный ужасом от неизвестной и неведомой опасности, которая окружала их одинокий домик в ночном лесу. Он зажмурил глаза и накрылся с головой, чтобы не видеть это ужасное нечто. Толчки все продолжались, и сквозь грохот, производимый падающими предметами в доме, до его ушей донесся жуткий звук, похожий на смесь шипения и воя, словно исполинские волки и змеи вместе атаковали их дом. Это было просто невыносимо. Он зажал свои уши.
Внезапно совсем рядом он услышал голос наставника.
– Вставай, сынок! Достань мою трубку!
О какой трубке говорит этот старик в такую минуту? Совсем из ума выжил! Он высунулся из-под покрывала и увидел склонившегося над ним наставника без колпака, с растрепанными седыми волосами.
– Ничего не бойся, сынок. Принеси только мою трубку.
Арринтур, лязгая зубами, полез за шкатулкой. Что он с ней собирается делать? Хочет с ее помощью отогнать опасность?
За окном вдобавок к вою и шипению появились сполохи огня, словно кто-то водил факелом вдоль окон. Арринтур, зажав трубку в руке, кинулся к наставнику и вцепился в его хламиду. Иллиюм с трудом разжал пальцы ученика и высвободил хрустальную трубку. Дом продолжал содрогаться сквозь грозный вой, шипение и сполохи огня.
– Успокойся, Аринтур, это всего лишь дракон.
– Дракон!! – зажмуренный глаз Арринтура приоткрылся. – Какой дракон? Ведь они же никогда к нам не…
Он осекся, сраженный догадкой.
– А вот мы и выясним, чем мы ему не угодили, – проговорил Иллиюм, встал в середину комнаты, взял обеими руками трубку и застыл. Трубка вспыхнула чистым кристальным светом и озарила седые космы старика. Он стоял с закрытыми глазами безмолвно, неподвижно, веки его подрагивали, а глазные яблоки совершали бешеные движения.
Арринтур сел в углу с подтянутыми к груди коленями, обхватил их руками и исподлобья наблюдал весь этот ужас вокруг. Вот проклятье, неужели дракон унюхал, кто стащил его яйцо? О, Творящий, что же делать, как же быть? Если я расскажу наставнику, от него здорово влетит, а если не расскажу, то этот дракон так и будет всю ночь на дом кидаться. О, ужас! Он изо всех сил сжал колени руками и уткнулся в них головой. Не слышать, не видеть и не думать! Зажмурив глаза, он закачался от невыносимых, терзающих душу мук.
– Ах, ты, негодник! – вывел его из себя грозный окрик.
Он вздрогнул и открыл глаза. Наставник нависал над ним, гневно сведя густые седые брови, и глаза его метали молнии. Арринтур почувствовал, как все силы покидают его.
– Где яйцо, засранец? Отвечай, где яйцо?
Арринтур лязгнул зубами и еле выдавил из себя, заикаясь:
– Ттам! – и махнул рукой в сторону двора.
– Где там? Ну-ка пошли!
Иллиюм схватил его не по-старчески могучей хваткой и потащил во двор, прихватив светильник.
– Не надо, наставник! – завопил Арринтур, пытаясь вырваться из его рук. – Не надо, там дракон!
– Ах, вот как! Дракона, значит, боишься! А яйца красть не побоялся?