остальное время, оказывается, Марк Вегенин преподает философию в Черновицком университете и даже заведует там кафедрой. И даже написал несколько книг о возможных мирах в философии.
– Но в принципе и там я в основном сижу в библиотеке, – сказал Марк. – Я, можно сказать, живу в библиотеке. Пишу там и читаю. Мне нравится смотреть на книги и нравится, когда они со всех сторон. Они согревают мне сердце. Ты никогда не замечала, что в помещении с книгами всегда теплей, чем там, где их нет? Например, зимой.
– А дома у тебя тоже большая библиотека?
– И дома большая…
– Ты женат? – вдруг неожиданно для себя спросила Надя.
– Я очень давно разведен, – без тени удивления или раздражения, спокойно сказал он, будто ждал этого вопроса, ну или не усмотрел в нем ничего предосудительного. – Сто лет назад. Бывшая жена живет в Риге. Видимся редко. Иногда к детям приезжает, конечно…
Его дочь окончила львовский мединститут, проходила практику в местной больнице и очень быстро, буквально к концу практики, вышла замуж за заведующего отделением отоларингологии Лешу – человека серьезного и правильного во всех отношениях. У них, у детей, дом, сад и огород, и каждое лето, уже восьмой год, то есть с момента рождения Пашки, Марк приезжает к детям, выращивает в огороде спаржу и рукколу, пишет и читает в беседке в саду и заменяет Татьяну Ивановну в районной библиотеке.
– Чудесный город, – сказал Марк, взялся было задумчиво за бретельку Надиного сарафана, но передумал и просто погладил ее по плечу. – Волшебный. Я еще и половины о нем не знаю.
– Ты же о каждом доме рассказываешь! – удивилась Надя. – Я вообще думала, что ты здесь вырос!
Марк покачал головой и провел подушечкой указательного пальца по ее губам.
– У настоящего города есть много слоев существования, – сказал он. – Кальки, наложенные друг на друга. Под одним рисунком проступает другой. Под другим – третий. В прошлой жизни я сказал бы – система, нарисованная на системе. Но теперь я так не скажу, потому что не уверен, что существование обладает признаками системности. Оно скорее сферно… Извини, это что-то меня далеко занесло.
– А дракон – живой?
– Смотря как у тебя устроено зрение, – улыбнулся Марк. – И слух. И чувство другого.
И наконец они пришли.
– Смотри, – Марк отодвинул заросли кустарника, и Надя увидела узкий проем, за которым было черным-черно.
Марк порылся в рюкзаке, достал фонарик и посветил им в пещеру.
В этот момент Надежда отчетливо осознала, что Марк Вегенин сумасшедший. И удивилась, что не понимала этого раньше. Он не дал ей подумать, понаблюдать, он заморочил ей голову, он влюбил ее в себя и заставил глотать воздух только при одном взгляде на него. Но он сумасшедший. К сожалению.
«Он убьет тебя», – говорила Нино. Говорила же? Говорила! Он убьет ее. Прямо здесь.
– Что с тобой? – озадаченно спросил Марк.
Заглянул Наде в глаза и присел перед ней на корточки, сцепив руки в замок.
– Что