мух»! И ты стала совсем похожа на мальчика! – Продолжил уже менее яростно Филипп. От него неприятно тащило спиртным. Вероятно, и неуверенность его движений была связана именно с этим.
– А ты нисколько не стал умнее, Филипп! – Осек его брат. – Мирри, с этого дня ты находишься под моей личной опекой, как и мадам Сесиль! – По тону его голоса было слышно, что он, скорее всего, оставался на корабле старшим в отсутствие отца. Он попытался вытащить брата из каюты, но он, казалось, совсем не собирался уходить и по-прежнему не сводил глаз с матери Марианны.
Марианна, наверное, покраснела, но в каюте было достаточно темно, да и цвет ее кожи наврядли бы «пропустил» через себя такой милый нюанс. Ситуацию спас крестный:
– Пока капитан и хозяин здесь я, стервецы, – наигранно добродушно похлопал он обоих братьев по спине, входя в каюту, – я забочусь здесь о гостях, и принимаю все решения! – Его голос стал жестче, – а если вам, как двум скорпионам, в одной коробке тесно, то я, пожалуй, отправлю тебя, Филипп, в Квебек, заниматься делами, которые тебя давно уже ждут и которыми тебе уже давно пора заниматься серьезно. А тебя, Гийом, ждет «Клементина», и земля тебя увидит еще не скоро. Я никогда не думал, что вы будете грызца, как две дворовые шавки, вы, Де Пеньяки! И когда! Сейчас! – Он ругнулся так, что даже у бывалого матроса перевернулось бы все внутри. Было видно, что Жоффруа Де Пеньяк мало того, что безумно устал, еле сдерживается, чтобы не взорваться, ведь ему уже доложили о стычках и разладе между братьями. Крестный Марианны извинился за сыновей и за себя:
– Простите, что вы стали свидетельницами этой сцены. И простите моих сыновей за это вероломное вторжение. Отдыхайте. Если что-то понадобится, Мирри, у двери дежурит Харпер, ты его знаешь, как в прочем, и всю «Голубку», команда почти не поменялась. Они все рады, что вы снова на борту. Доброй ночи! – Он поцеловал Сесиль в щеку и похлопал Марианну по плечу.
Де Пеньяки вышли. Было заметно, что отец разнимает братьев, чтобы они не сцепились друг с другом.
– Тебя ждет Клементина! – Пытался задеть Филипп брата.
Но закрывшаяся дверь не дала им услышать, что ответил ему Гийом.
Сесиль с облегчением вздохнула. Склоки Де Пеньяков им вообще ни к чему. Но как такое могло случиться, что они настолько не ладят? Мальчики выросли, это очевидно. Какое-то нехорошее предчувствие появилось у Сесиль, но она тут же подавила его. Им и без того есть о чем думать. Хотя… Прошлое у Эжена и Жоффруа общее и все, что коснется одного, коснется и другого…
Мать и дочь, раздосадованные этим ночным вторжением, стали заканчивать свой «туалет» и готовится ко сну. Радость замечательного вечера растаяла, возвращая их в суровую реальность.
– Спокойной ночи, Мирри. – Тихо сказала Сесиль, устраиваясь поудобнее на тахте, – давай спать, нам обеим нужен хороший отдых.
– Спокойной ночи, мама. – Марианна задула свечи. Они обнялись, поцеловали друг друга и постарались уснуть.
Марианна обдумывала