становится удивительно заразительным».
Борис Вячеславович делится со мной тем, как не получилось построить новое здание. Валерию Романовичу так хотелось этого, но звёзды не сошлись, причем на самом последнем этапе уже. А ему так хотелось свой большой театр.
Борис Вячеславович подробно и будто не мне, а самому ВРБ рассказывает о своих хождениях по кабинетам чиновников. Сначала по поводу нового здания для театра на Юго-Западе, потом уже в качестве директора театра Станиславского по тем же кабинетам. Всё перебирает, может, ещё в какую-нибудь дверь надо было войти, ещё какие-то слова сказать. Борис Вячеславович говорит о том, что, наверное, не он должен был быть на этом месте. Но, видимо, никто другой и не смог бы быть на этом месте рядом с Валерием Романовичем.
Борис Вячеславович сбивается и опять говорит уже не со мной, на этот раз со стаей чиновников. Всё доказывает им свою правоту. Вспоминает, как в театр на Юго-Западе мужчина привёл свою дочку в защитной марлевой повязке на лице. Они были из соседнего детского онкологического центра. Тот мужчина верил, что для больного ребенка это важно. Как лекарство, как вдохнуть жизни.
Бывают такие коробочки, в которых хранят дорогие сердцу вещи. Памятное что-то, драгоценное по разным причинам. Коробочку эту открывают бережно, с трепетом. Борис Вячеславович свою коробочку хранит в очень сердечном месте. Она полна воспоминаний. Иногда он её достает, и она становится величиной с ту коробку в цокольном этаже жилого дома номер 125 по проспекту Вернадского, которая по мановению Валерия Беляковича превратилась когда-то в театр. В сокровищнице Бориса Хвостова хранится дорогое сердцу чувство: «всех помню, всех люблю».
* * *
Читаю брошюру из библиотечки «В помощь художественной самодеятельности», 1988 («Становление», издательство «Советская Россия», стр. 9). Нашла там очень важные слова Валерия Романовича:
«Помещение нам дал исполком Гагаринского райсовета. В копилку опыта создания студий позволю себе дать несколько советов: свято верьте, что в органах Советской власти, в райкомах комсомола работают люди, желающие вам помочь, и что ваше дело – часть их забот. Не надо впадать в амбиции гонимых борцов, ведь ваше творчество рассчитано на контакт с людьми».
Это ответ на вопрос: почему ВРБ удавалось невозможное?
Он видел в человеке человека, а не чиновника, часть системы или носителя каких-то идей. И это всегда срабатывало. Это золотой ключик, которым он открывал любую дверцу.
Почему не сработало в истории с театром Станиславского? А не было человеческого контакта. Чиновники от культуры просто не пришли ни на один из его спектаклей. Как им это удалось? Удивительно, но капитализм обезличивает гораздо надёжнее, чем социализм. Жажда наживы убивает в человеке человека намертво.
КАТИНА ШУБА
Умение делать подарки – это особый талант. Он не связан напрямую ни с добротой сердца, ни с широтой души, ни с силой воображения. Это скорее шаманский