в себе, как банку компота в подвале, но в его блуждающем взгляде можно почувствовать весь риск автоспорта: если гонщик хорошо выступает, то может отказать двигатель. Если гонщик совершит хоть одну ошибку, то он окажется пятым. Если кто-то окажется перед гонщиком в самый важный момент, то будет потеряно полсекунды. А в этом спорте полсекунды – огромный промежуток времени. Ни в каком другом спорте нет таких микроскопических отрывов. В этом спорте все микроскопическое становится массивным.
Арривабене вытаскивает использованный табак из своего IQOS и заталкивает его в пепельницу той же марки. Пепельница тоже выглядит элегантным дизайнерским продуктом и совсем не похожа на обычную воняющую посудину. Арривабене отправляется в гараж пружинящим шагом, надеясь, что сегодня секундомер будет на стороне его гонщиков.
Сами Виса приносит мне чашечку крепкого кофе и третью бутылку воды за день. Он знает Кими вот уже двадцать два года, то есть с 1996-го. Он годится Кими в отцы, что не мешает ему быть менеджером Райкконена[10]. Кими всегда с трудом принимал чужие советы, даже когда они были толковыми и к месту. Он всегда шел своим путем, хотя его путь иногда превращался в тропинку, вел его через канавы или в неизведанные чащи. Гонщик остается всегда гонщиком, даже без дороги впереди. Но к Сами Кими прислушивается по одной причине – Сами никогда его не обманывал. И не будет. Это обещание он дал в сауне «Виллы Баттерфляй»[11] два года назад, когда они устно договаривались о его новой должности. «Если обманешь, я тебя убью».
Иногда устная договоренность действует намного сильнее, чем листок бумаги. Пересмотрев за свою жизнь слишком много итальянских фильмов о мафиози, я задумался, вписана ли эта угроза в их контракт. В этот момент на террасу поднимается огромный, черный как ночь африканец. Он приветствует Сами низким глубоким голосом. Потом пожимает мне руку, предполагая, что я его знаю. Я скрываю свое незнание, вертя в руках чашку кофе. Мужчина садится и тут же вскакивает со своего стула, чтобы обнять шеф-повара. Они активно общаются и жестикулируют, а Сами успевает рассказать мне следующее: этого мужчину зовут Моко, он известный дизайнер ювелирных изделий из Сенегала, один из основателей и владельцев ювелирной фешенебельной компании «Chrome Hearts»[12]. Здесь его знают все, кроме меня. Его компания работала с Мадонной, Ленни Кравицем и другими знаменитостями. У Моко есть пожизненный пропуск на гонки Формулы-1, который он получил от тогдашнего босса «Феррари» Жана Тодта. Сейчас Жан занимает пост президента Международной автомобильной федерации (ФИА)[13].
Моко возвращается к нашему столику, и, как только узнаёт о том, что я пишу книгу о Кими, у него загораются глаза. «Слушай сюда, бледный капитан», – начинает он, намереваясь рассказать мне всё. Он начал смотреть Формулу-1 в 1979 году, во времена апартеида. В то время считалось крайне странным, если черный болел за белого гонщика. На родине Моко в Сенегале самыми популярными видами спорта были футбол и регби, но он увлекся