куда-то ушла, яркий свет сменил картинки прошлого, и Алиса пришла в себя от того, что ее лицо было совершенно мокрым. Очков не было и, сощурившись своим близоруким взглядом, она попыталась оглядеться. Вокруг была площадь, поодаль – вокзал, где в витраже на центральном фасаде красовались уличные часы фирмы «Павел Буре». Она сидела на скамейке, а на нее смотрели внимательные светло-карие глаза красивого, по виду деревенского парня, в руках которого была фляга с водой.
– Ну как? Пришли в себя, сударыня?
– Да, спасибо, а что случилось?
– Да вы чувств лишились прямо на площади привокзальной, от голода, наверное, – поди, не ели с утра ничего? Ну, вы посидите, я пойду, куплю баранок.
–Баранок?
– Ну да, вон на лотке продают, свежие, еще горячие, я сейчас!
Парень направился к лотку. Алиса зажмурилась и потрясла головой. Легкий шум и тошнота. Вот чего-чего не хотелось, так это баранок! Она посмотрела на свои ноги. Их скрывала темно-синяя юбка дорожного костюма. Такого же цвета теплый бурнус на ватной подкладке согревал от холодного ветра. Ей, вдруг, до смерти захотелось посмотреть на себя в зеркало. Головой она понимала, что все произошло так, как говорил Лобанов, и она действительно в прошлом, но в душе-то она была той прежней Алисой Гореловой, серой мышкой, училкой, разведенкой…
– Ой, мамочки, посмотрите, какая туча находит! – Сидевшая рядом с ней бабка с котомкой подскочила и пулей метнулась с привокзальной скамьи под навес колбасной лавки. Алиса растерянно оглядывалась. Это был самый настоящий, неподдельный девятнадцатый век. Все было так, как ей описывали инструкторы. Вокруг был Петербург, и только скамейка была необычной. От других, стоящих рядом, она отличалась выемкой в подлокотнике. Ничем не приметная выемка со щербинками. Она вспомнила слова инструктора. «Максимум через час, это самое большое, после устранения точки прерывания, вы должны сесть на эту скамейку и положить руку на подлокотник. Система работает безотказно. Вы вернетесь в настоящее в то же самое время, из которого отправились…»
– Вот, берите, они еще горячие! – перед ней стоял тот самый парень, который приводил ее в чувство.
– Спасибо. Есть совсем не хочется.
– Вам надо поесть, вы такая бледная!
Паровоз, отходивший с платформы вокзала, громко загудел. Раздавшийся резкий звук заставил Алису вскочить – она испугалась. Ноги были точно ватными, голова кружилась, видимо сказывались последствия изменения состава крови во время перехода. Она снова плюхнулась на скамью.
– Вот видите, вы на ногах не держитесь!
Стена мелкого снега, вперемежку с ледяной моросью, обрушилась на Алису с неба. Голова почти ничего не соображала. Она чувствовала, что не может встать. Парень подхватил ее на руки и понес к зданию вокзала. Боковым зрением Алиса увидела, как вдалеке усатый мужчина в форме нес к карете с крестом женщину в такой же точно одежде, как и она сама:
«Вот она, настоящая Елизавета, ей действительно стало плохо на той же самой площади!»–