встречаются. И освоился быстро, как будто здесь и родился. Ты не помнишь его разве – совсем?
– Нет. – Лин бессознательно коснулся пальцами шрама на затылке, прикрытого длинными волосами. – Мне тогда… было не до этого.
…Вроде и зажило давно, а горит иногда, будто только что обожженное. Память тела. Боль в каждой клетке, туман перед глазами, слабость… Пустота. Долгие дни в кровати, под низким беленым потолком, на котором тени рисовали черты маминого лица…
Лин помотал головой, прогоняя воспоминания. Не хотелось расстраивать деда – подслушает же. Хотя тот и так все понял, конечно. Он решил сменить тему:
– Слушай, я вот думаю: этот парень последний, кто нам поможет. Был бы он как Томас – другое дело. А так – ну найдем мы его, и что дальше?
– Он должен узнать свою судьбу и принять ее.
– А если не примет? Если скажет: «Да пошли вы все…» Он город бросил, семью свою знать не хочет – какая у такого судьба?
– И все-таки Арна хочет его видеть. И мать тоже…
Лин вздохнул. Беатрис. Сегодня он пойдет к ней с докладом, несмотря на выходной. Или, если повезет, можно будет просто передать горничной, что ничего нового нет. Что он по-прежнему не знает, где ее сын, который ушел из Арнэльма два года назад. Ушел в большой мир, хлопнув дверью родительского дома, и с тех пор на его пороге не появлялся.
Лин встал из-за стола, сполоснул чашку под струей воды в раковине.
– Все, дед, побегу. Может, завтра заскочу еще. – И, задержавшись у порога: – Ты осторожно тут. Не геройствуй, если что.
– Ох, кто бы говорил… Давай беги. Сеньоре от меня наилучшие пожелания…
Когда за ним захлопнулась дверь, Ирис проснулась было снова, потом зевнула и перевернулась на другой бок – досматривать свои лисьи сны.
Глава 3
Протекло еще несколько дней, холодных и бесцветных, как талая вода. Солнце заглянуло в город ненадолго – проверить, как у него дела, и тут же снова скрылось за облаками. Протянулись ночи, сырые и одинокие, но уже заметно короткие, прошел нерешительный, робкий дождь, пошептался о чем-то с липами в городском саду. Всплакнул, задумавшись о былом, каменный ангел над Замковой площадью, уронил слезу с высоты своей колонны. Разлетелись прозрачные капли во все стороны, разбудили фонтаны у замка. Запела, заговорила вода, уставшая от молчания долгой зимой, потекли истории живым серебром… А люди всё спешили мимо, не глядя и не слыша, как будто совсем ничего особенного рядом не происходило.
А потом вдруг пришел май. Торопясь, на несколько дней раньше календарного срока – кому он нужен, этот календарь. Раскрасил небо розовым восходом, разлил в воздухе сладкое белое вино, пьянящее с первого глотка. Вышло солнце ему навстречу, улыбнулось – наконец-то пришел. Обрадовался город, вздохнул от избытка чувств, полетели по улицам стаи золотых пылинок. И звенела им вслед мелодия близкого лета. В это волшебное время, которое наступает лишь раз в году, Аста лежала в кровати с температурой. Пережитое потрясение и утренний холод сделали свое дело – вернувшись из Арнэльма,