как-то вроде по рукам пошел по сценарию твоей маман. А что если она захочет закопать меня на картофельном поле после потрахушек с Катей и Аленой? Скажем, чтобы я не успел лишить тебя девственности! – улыбнулся я.
– В общем, поступай, как хочешь. Я за тебя замуж не собираюсь и не делай проблем из ничего. Был бы вместо тебя какой-нибудь Вася, он бы через день спал бы с моими, голодными до секса, девками и был бы счастлив отдыхом в Мытищах. А ты будешь еще год мучиться угрызениям совести, что доставил удовольствие моим сестрицам, не забыв и про себя. Конечно, чай не на лесоповале был.
Маша припала ко мне долгим поцелуем.
– Но со мной ты должен будешь отыграться за всех и за маму, и за сестер, а то в постели придушу.
Маша опять меня поцеловала и побежала за матерью, крикнув на ходу:
– Дрова не забудь наколоть.
Я сидел на крыльце и смотрел на улицу за калиткой, кто-то куда-то спешил, двое пьяных, держась за забор, поливали бывшим пойлом траву, мужик ехал на велосипеде, что-то хотел им крикнуть, но свалился в лужу.
Машин отец, стрельнув у меня очередную трешку, благополучно исчез через калитку.
Курил и думал, что мне делать, идти «рубить дрова» или плюнуть на все и поехать в Москву. Москва, конечно хорошо, «рубить дрова» хотелось больше, правда, обязаловка была немного в диковинку.
Сзади тихо подошла Катя.
– Пойдем, позавтракаем. Знаю, что ты все знаешь от Маши, я сама ей рассказала подленький мамин план. Пойдем, выпьем кофе.
– А дрова?
– Можешь и дрова.
Мы прошли внутреннюю калитку и оказались у Кати во дворе. У навеса лежало с десяток кругляков и топор. Я взял топор и вогнал его в пень, он не раскололся.
– Надо позавтракать, для рубки нужны силы.
На кухне Катя орудовала сноровисто кофе, яичница с беконом и салат оливье, на столе оказались с поразительной быстротой, хозяйничать ей явно нравилось.
– Ешь, я выпью кофе, уже ела.
Яичница с беконом была вкусная, кофе пили вместе, дымя сигаретами, болтали, так ни о чем. Катя была очень похожа на Машу только со светлыми волосами и серо-голубыми глазами, выглядела чуть-чуть пухлее, может из-за того, что ниже ростом.
– Может, я пойду, порублю?
– Давай, потом выпьем пиво, оно в холодильнике.
Сначала рубка шла туго, видимо из-за полного отсутствия опыта. То от кругляка откалывалась щепа, то топор застревал, а поленья не разлетались. Заметил в окне смеющуюся Катю, со злости стал прикладывать больше усилий, взмок, снял рубашку, дело стало спориться лучше, нарубил больше половины, но натер мозоль и даже её сорвал. Сел покурить, подошла Катя и проведя рукой по моему телу:
– Хватит, ты вон уже весь мокрый, пойдем в ванну, скатишься.
Хорошо было стоять под теплым душем, изрядно помахав топором.
Катя бесцеремонно вошла в ванну, принеся полотенце.
– Вытирайся. Да, Алена не соврала, – Катя ткнула пальцем в пресс, –