и вовсе её ненавидели, но в открытый конфликт не вступали, – боялись. И конечно же она сводила с ума парней. Попытки ухаживать за Варькой казались ей самой робкими и неуклюжими. Ей было невдомёк, что причина этому её дворовой авторитет. К тому же она не воспринимала своих друзей, как потенциальных кавалеров.
5.
Ранним утром её разбудила машина. Варька спала при открытом окне. Во дворе тарахтела «полуторка». Варька встала, прикрыла окно и вернулась под тёплое одеяло.
– Вставай, лежебока, отец приехал! – крикнула ей через дверь бабка Матрёна. Варька пулей вылетела из комнаты и, как обезьянка, повисла на шее у отца.
– Хоть бы накинула что-нибудь, – проворчала бабка Матрёна. Покачав головой, она ушла на кухню.
– Одевайся. Едешь со мной на полигон. Форма одежды – спортивная, – сказал отец. Варька взвизгнула от восторга и побежала одеваться.
За городом машина свернула с шоссе и долго ковыляла по ухабистой разбитой дороге, пока не упёрлась в лес. В лесу машина остановилась у деревянных, зелёных ворот с красными звёздами. Часовой, с винтовкой, на плече, проверил у всех документы. Варька, как приказал отец, спряталась под брезентом среди длинных зелёных ящиков.
Проехав КПП, машина ещё минут десять трясла Варьку под пыльным брезентом. Варька отчаянно чихала от пыли.
Наконец машина остановилась. Затих мотор. Кто-то запрыгнул в кузов и откинул брезент. После душной, пыльной темноты она увидела только силуэт на ярком фоне.
– Приехали, разведчица, – сказал незнакомец по-немецки.
Перед двухэтажным кирпичным зданием стоял танк. Она не раз видела «БТ-7» на парадах, но ни раза вблизи. У высокого крыльца отец о чём-то разговаривал с танкистами и с человеком в военной форме без знаков различия. Тот через круглые очки пристально посмотрел на неё и отвернулся.
– Курт, – представился незнакомец. Невысокий, бледный и, как заметила Варька, симпатичный.
– Гельмут, – представился ей второй. Седой, широкий в плечах, лет пятидесяти.
Третьего «немца» звали Францем. Он был похож на Гитлера, разве что полнее. Франц подал Варьке пятнистый свёрток, ботинки и ремни.
– Надевай и подходи к танку, – сказал он. Варька удивилась, как точно отец подобрал для неё немецкий камуфляж и шнурованные ботинки, но вспомнила, что заграничная одежда и обувь тоже были словно сшиты по ней. Идя к танку, она заметила, как все срывают улыбки, но вида не подала.
Ящики и брезентовые мешки закрепили на броне. Часть снаряжения погрузили внутрь танка.
Танк, словно корабль, плавно скользил по «барханам» песчаной полигонной дороги. Варька крепко вцепилась в поручневую антенну на башне. У неё захватывало дух, когда танк на скорости резко проваливался вниз, потом взлетал вверх. Разноцветные глаза Варьки горели. Она была на вершине счастья.
Управлял танком Франц. Отец стоял в башне, держась за крышку люка. Курт и Гельмут остались на броне и следили, чтобы Варька при очередном прыжке танка