(и наклонность) местного начальства к беспределу сдерживается только наличием над этим начальством другого, более высокого начальства. То есть уповает советский обыватель не на суд, а на Вертикаль.
В этой логике «совка» вроде бы нетрудно отыскать слабое звено. Например, такое: допустим, злодея среди местной власти сможет укоротить условный «Путин», но как быть, если злодеем окажется сам представитель высшей власти? Что тогда?!
Если вы думаете, что такой вопрос поставит «совка» в тупик, – вы не угадали. Народная психика уже выработала на него вполне удовлетворительный ответ. «Совок» рассчитывает, что жестокость высшего начальства будет компенсироваться его отдаленностью!
Ну, в самом деле. «Путин» сидит высоко, живет далеко, под ним 140 миллионов человек. Так уж ли он страшен простому обывателю? Если кого «обычного» вдруг заметит – что ж, не повезло, как говорится, «не стой под стрелой». Зато губернаторы с мэрами и прочими «главами» да министрами – пусть трясутся, это хорошо.
Страх как основа
Как раз вот этой тонкости народной психологии совершенно не чувствуют наши «оппозиционеры», все сплошь «западники». Оппозиция ведь так и не дала себе труд осмыслить, почему, к примеру, настолько безболезненно и легко для Кремля прошла отмена губернаторских выборов. Почему никто, нигде на всей шестой части суши даже не обозначил протеста? Почему народ до сих пор без всякого энтузиазма относится к этому «величайшему завоеванию демократии» – выборности губернаторов?
Причина крайне проста. Люди – обычные обыватели – в глубине души панически боятся самодостаточной власти. Особенно – на местном уровне. Если про начальника известно, что он прочно «встроен в Вертикаль», – это успокаивает, значит, на него «есть управа», за ним присматривают сверху. А если он вдруг станет «полновластным хозяином территории» – как же на этой территории жить тогда простым людям?!
Мы настолько привыкли жить в отсутствие суда – независимого суда как идеи, – что просто не осознаем весь ужас такого существования именно с точки зрения обывателя. Ведь, собственно, что такое суд в нормальном государстве? Это, по сути, единственная защита так называемого «простого человека» от произвола любого представителя власти. Жизнь без суда равносильна жизни человека в одной набедренной повязке и без всякого оружия в одном вольере с крупными хищниками. У тех – длинные клыки, зубы и когти, у человека – только добрая улыбка.
Проиллюстрируем еще раз то, о чем мы здесь все время говорим, – то есть «оккупационный принцип». Давайте воспримем его буквально – то есть представим, что мы оказались вдруг действительно на оккупированной территории. То есть кругом – какие-то чужаки в мундирах и с автоматами: они патрулируют улицы, занимают все общественные здания, ввели комендантский час… Какие у нас с вами по этому поводу будут чувства? По-моему, очевидно, что одно из главных чувств, которое мы будем испытывать, – страх. Жить на оккупированной территории банально страшно.
И