что гоблины умом не блещут, но и не конченные же кретины они, – усомнилась я. – Как-то ведь выживают в нашем сложном мире.
– И на старуху бывает проруха, – ответил Архангельский и с невиннейшей улыбочкой спросил: – Ты что, всерьёз думаешь что я способен сотворить нечто такое, из-за чего целая банда палит из стволов в центре Москвы?
Нет, такого впечатления Марусин Ваня не производил.
– Кстати, гоблинов должна уже бояться ты, – с необъяснимым чувством превосходства сообщил Архангельский.
– Я?!!
– Ну да, ведь это ты разбила их машину. И вообще, Соня, ты так невовремя в это дело встряла.
Вот она человеческая благодарность! О, люди! Порождения крокодилов!
– И это говорит мне тот, кого вот только что от верной гибели спасла? – возмутилась я.
Архангельский (ну и наглец!) снисходительно усмехнулся:
– От какой гибели, Соня? Разобрались бы, что я не тот, кто им нужен, и отпустили бы.
– Так почему же тогда ты от них удирал? – спросила я, глядя как он подруливает к ресторану.
– С перепугу, – признался Архангельский. – Передать не могу, Соня, в какой впал мандраж, когда в машину меня затащили.
– А теперь? – ядовито поинтересовалась я.
– А теперь в себя пришёл и сразу понял, что все это чепуха. Теперь я абсолютно спокоен.
– Ничего, сейчас с тобой приключится новый мандраж, пошли к Марусе.
Глава 5. Оранжевое безумие
Военный полигон «Гарант».
Забайкалье.
Июнь 1988 г.
Генерал Калягин приник к стереотрубе. Мощная оптика придвинула, вырвала из однообразного пейзажа аккуратные брустверы далёких окопов. В полуденном мареве плывущего в линзах воздуха Калягину почудился блеск примкнутых штыков надёжно укрывшейся в земле пехоты.
Генерал оглянулся на притихших офицеров штаба. Решительно рубанул рукой, скомандовал:
– Начали!
Все ожило. Понеслись по проводам отрывистые команды. Эфир заполнили транслируемые на КП параметры готовности.
Неподалёку от блиндажа генерала чудовищная сила подняла и сдвинула массивную бронеплиту, прикрытую грунтом и пожухлой травой. Медленно выдавилось гидравликой из таинственной черноты образовавшегося провала фантастическое сооружение, устремлённое ажурными сверкающими решётками в сторону далёких окопов.
Генерал глянул на связиста, приникшего к мощной радиостанции. Недовольно приказал:
– Вывести связь на громкую.
Солдат щёлкнул тумблером, и блиндаж наполнился командными голосами офицеров.
«Пульт управления один: фиксация системы завершена…
Энергетический блок: напряжение восемьдесят процентов от номинала…
Блок частотной модуляции: полная готовность».
Генерал Калягин удовлетворённо вслушивался в чёткие доклады начальников служб пока, наконец, не услышал завершающее:
«Готовность всех систем – сто процентов!»
И сразу же вслед за этим:
«Второй – первому: прошу