лучше, наверное, не говори.
Я насторожилась и сразу полезла на заднее сидение, где лежали букет и подарок. Букет, естественно, помялся, коробка с подарком подозрительно звенела, хотя звенеть ей ни в коем случае не полагалось.
– Про какую заморочку идёт речь? – зверея, воскликнула я.
Думаю нет смысла описывать интонации моего голоса, там хватало всего: и возмущения и угроз.
Архангельский окончательно заробел, смахнул со лба пот и взмолился:
– Сонечка, ей бы в такой день да ещё про это не надо бы знать.
– Ха! – воскликнула я, разумеется, без всякой радости. – Как раз в такой день узнать про все про это ей и будет полезно.
– Соня!!!
Не могу передать отчаяния, выплеснутого в этом вопле. Сердце моё смягчилось, но что делать с подарком? Да и я не в лучшем виде. Женька с Юлькой, как два голубка, нарядные и счастливые сидят за свадебным столом, и тут вваливаюсь я с разбитым подарком и с остатками красоты, утраченной в общении с мерзкими гоблинами. А Женька и Юлька с обидной жалостью смотрят на меня?!
Что я могу противопоставить их счастью? Осколки подарка и остатки себя? Господи! Как вспомню, что в моем сидении дырка, а бампер помят – жить не хочется!
– Нет! – отрезала я. – Ты, Ваня, как знаешь, а я врать не привыкла!
Он (какая наглость!) искренне изумился:
– Ты? Не привыкла врать?
– Абсолютно, – заверила я. – Потому что совсем врать не умею!
– Неужели разучилась, – расстроился Архангельский и добавил: – Как невовремя, теперь Маруся меня убьёт.
«Маруся может, – подумала я. – Если что не по ней, она сразу звереет, а с её габаритами это опасно. Но с другой стороны, как здесь её осуждать? Только начала сбываться мечта, а жених взял и сбежал. Я бы тоже, пожалуй, убила. Обижаться в таком случае совсем не продуктивно.»
– Хорошо, – согласилась я, – промолчу, но лишь с условием, что ты всю правду мне расскажешь.
Архангельский запаниковал.
– Какую правду? – закричал он.
– Кто эти гоблины? Чего от тебя хотели? Почему ты от них убегал?
Сами догадываетесь, вопросов образовалась уйма. Секундой позже я узнала, что ответов будет гораздо меньше, точнее не будет вообще.
– Сам ничего не понимаю, – только и буркнул Архангельский.
Я опешила:
– Не хочешь ли ты сказать, что сел в эту «Альфу Ромеу» почему не знамо сам? Ха! Да ещё прямо от свадебного стола? Ха! Да ещё в жениховском костюме? На разборки?
– Какие разборки? Куда сел? Меня схватили и силой затолкали в машину.
Кто видел Архангельского, тот поймёт: предположить силу, большую чем у него, крайне трудно. Теряюсь в догадках, кто рискнул бы тягаться с ним. Разве что Маруся. Когда пьяна.
– Соня, их было трое, – заметив мои сомнения, пояснил Архангельский. – К тому же налетели внезапно. Сначала я думал, что это новый розыгрыш устроили или обряд, ну, сама знаешь как это бывает на свадьбах, то перетягивать какие-то канаты надо, то что-то рвать зубами заставят, то кошку куда-то