никто из окружения может даже не воспринимать это творчество и самого творца всерьёз. Касаемо музыкантов, тут вообще целая эпопея с соседскими взаимоотношениями. Есть люди с настолько чутким слухом и стенами, по своей толщине и акустическим свойствам достаточными, чтобы с беспрецедентной точностью передавать все нюансы звукоизвлечения соседского музыкального инструмента, что про себя или явно будут ненавидеть этого проклятого игреца. Но стоит только тому приобрести известность, достаточную для того, чтобы быть предметом гордости, как головная боль прошлых воспоминаний превращается в упоительный стереофонический променад, что изо дня в день руладами ловких пальцев пробегался по самым приятным скверам сознания, заглядывая в темноту потаённых закоулков души, тут же расцветающих ароматами кофе и булочных.
Вдохновение, оно такое.
ДЫРА
Не так уж привлекательно выглядит эта зияющая бесперспективность посреди позвоночника. Но возможно не так уж страшно. Те, кто меня давно знает, привыкли. Новые же лица теряются, когда я, забывшись, обнажаю торс. Конечно, всем интересно узнать что произошло, но редко кто осмеливается спросить, только самые развязные и непосредственные. Приходится самому обращать внимание и придумывать какие-нибудь шутки по этому поводу, чтобы предвосхитить возможную натянутость до того, как она возникла. В некотором настроении я могу просто начать знакомство именно со своего потухшего вулкана, хранителем которого представляюсь, в том числе.
Возможно, у каждого есть какая-то патология, которую «он» либо скрывает, либо обнародует, ну либо никак не замечает. Когда я только родился, обнаруженное образование отнесли к мутации, не придав особого значения. Со временем мутация продолжала свою беззаботную жизнь, доставляя всё больше неудобств, но в раннем возрасте какие-то вещи видятся совершенно обыденными. Первый действительно травматический опыт я получил, в какой-то момент осознав сформировывающимся умом, насколько сильно меня отличает моё уродство, как я тогда подумал. Я возненавидел весь свет, себя, проклинал жизнь, искренне не понимая, почему так произошло, почему именно со мной? И вообще, для чего кто-то должен отличаться от других так разительно, чтобы создавать неудобство с обеих сторон? Ведь всё может быть идеально. Или не может. Постепенно меня начало замыкать от общества. Во многих, если не в каждом, я видел сожаление или насмешки в свою сторону. Может так оно и было, но разве я должен теперь об этом постоянно думать, вместо того, чтобы просто принять как данность? Возможно, это дар свыше, чтобы научиться самообладанию при менее выгодных условиях. Те, кому я в отчаянии раскрывал свои страдания, пытались утешать меня, что всё в порядке, это даже отличительная особенность, но не недостаток. Конечно, легко говорить, когда у тебя за спиной не болтается кусок металла. Я ударился в философско-эзотерические искания и самым ободряющим