Говорят, сбили трёх ребятишек… Ах, вот оно как. Да, прискорбно. Машину установили?… Угу… Угу… Понятно. Слушай… хм… ты вот что, бери-ка весь собранный материал и давай ко мне. Надо кое-что обсудить… Ну, как тебе сказать? В общем, здесь замешана дочь одного очень уважаемого человека. Оч-чень уважаемого! – со значением повторил он.
Начальник ГИБДД положил трубку и озабоченно забарабанил пальцами по столу.
– Плохо дело, Виктория Львовна. Виновная скрылась с места происшествия, есть свидетели, имеется видеозапись.
– Там что, камеры?
– Нет. У ехавшего за твоей дочерью парня был видеорегистратор… Кстати, дети мертвы. Все трое. Первый погиб на месте, двое других умерли по пути в больницу. Надо ещё выяснить, чьи это были дети. Если из простых, то…, – полковник пренебрежительно махнул рукой. – А если не из простых?…
Дома Олесю ждала грандиозная выволочка.
– Ты понимаешь, что ты натворила! – кричала на неё мать. – Ты подставила под удар не только себя! Ты подставила под удар меня и отца! Ты помнишь, кто твои родители?! Ты представляешь, какой здесь может быть резонанс?!
– Да они сами под колёса полезли!
– Как же, сами! Ты что, не видела пешеходный переход?
– Не видела.
– Чем же ты занималась?
– Обгоняла одного мудака!
– Вот и обогнала! Кстати, у этого «мудака» был регистратор! И моли бога, чтобы он не выложил запись в Интернет!
– С ним, что, нельзя договориться?
– А кто будет договариваться? Ты?
– Да хотя бы и я.
– А где возьмёшь деньги?
– Мама, перестань!
– Нет, не перестану! Наделала делов – так молчи! Значит так, ключи от машины – на стол. Поездишь пока на троллейбусе. И вот ещё что. Чтобы в ближайшие дни была беременна.
– Мама?!!!
– Да, именно так! – безжалостно отрубила Куркина. – Можешь ложиться под кого угодно. Если не удастся тебя отмазать, именно беременность спасёт тебя от тюрьмы. Получишь условно, а там будет видно.
Олеся, на манер трагедийных киногероинь, возвела очи «о, горе»…
В одиннадцатом часу вечера в доме Бобковых раздался звонок.
– Это, наверное, ко мне, – сказал Владимир Николаевич и, оставив домочадцев у телевизора, вышел в прихожую.
За дверью стояла Виктория Львовна Куркина.
– Ну? – спросила она, едва переступив через порог.
Бобков поднёс палец к губам и знаком предложил ей пройти на кухню. Когда они расположились за столом, он приглушённо сказал:
– Значит, так. Родители жертв ничего серьёзного собой не представляют: школьная учительница, уличная торговка, автослесарь. В общем, всякая мишура.
– Слава богу!
– Погоди. Ты новости смотрела?
– Смотрела. Ну и что?
– А то, что огласка в таком деле вредна.
– Вова, миром правят не журналисты. Во всяком случае, не в нашей стране. Потрындят, потрындят – и затихнут. Ты что-нибудь придумал?
– Придумал. Кошарный это дело перекроит. Но ты свою дочку всё же отправь куда-нибудь